Это история об Арликс.
Часть 1 – Курица ценой в медведя
Человек сидел на сосне. Под сосной сидел медведь. Медведи не отличаются терпеливостью, и готовы чаще порвать соперника на куски, либо мгновенно пересмотреть свои шансы и сбежать. Медведи - животные не только разумные, но и решительные. Чего не скажешь о человеке, что сидел на сосне и пытался отвлечься от мыслей о смерти. Медведь о смерти не думал. Медведь думал о лакомстве, которое так невовремя пнуло его в мохнатый бок, а сейчас сидело на пахучей многолетней сосне, думая о птичках.
Медведь облизнулся.
Медведь заревел.
Медведь прокашлялся, когда его окликнули ближайшие кусты.
- Чего на весь лес ревёшь, увалень? Дичь всю распугаешь!
Медведь понял, что ему не послышалось, и оглянулся на кусты с подозрительным выражением морды, насколько это вообще возможно для животного. Те зашуршали, и оттуда выползла лиса с зайцем в зубах. Человек на сосне в это время косился вниз, пытаясь понять причину затишья со стороны своего бурого вестника смерти. Конечно, он не понимал разговора лисицы с медведем - ведь говорили они по-звериному, переговариваясь рыками и утробными звуками. Медведь облизнулся и ответил остроязычной плутовке:
- Да как тут не реветь? Вон тот гад на мою территорию забрёл, да еще и пнул меня. Так что реву я со злости. А вот убью я его уже от голода.
Лиса постояла пару секунд - и внезапно положила дохлого зайца к ногам медведя.
- Большой ты мой и когтистый, усмири гнев. Коли голоден - так вот тебе заяц, я себе ещё наловлю, чай, не увалень, как ты. А что человек тебе не угодил - так чего с них взять? Они твари неразумные, действуют по врождённым шаблонам. Не опускайся до его уровня…
- Это мне-то не опускаться? Пусть сам сюда спустится, а там посмотрим, кто кого разумней! Я его разум весь из головы выбью, со вкусными мозгами заодно! - медведь начал беситься, при этом с гипнотическим видом уставившись в сосну.
- Э, Миша, не шуруй. Голова ты горячая, ты же знаешь, сколько тебе бед принесла горячность твоя. Как сосредоточение всей мудрости леса, говорю тебе - оставь ты человека, самому лучше будет.
Медведь тут же вспомнил, как съел одного паломника. Или миссионера? Странные, конечно, забавы у людей, ползать по миру и искать метафорическую сущность, являющую собой воплощение абсолютного созидания - тогда как само бытие и есть воплощение абсолютного созидания, тождественного сущности Создателя как таковой. Медведь так и не понял увещеваний паломника, зато понял, что теперь живот его полон греха и покаяния. А это в три раза хуже изжоги! Сравнивать в числах медведь научился после того, как съел математика, отчего ему тоже не стало лучше. Теперь он мог посчитать годы, которые жил, и понять, насколько он стар. И стать ещё старше - от ужаса и тяжести прожитых лет. А когда он буддиста съел, три дня потом негативной кармой в кусты ходил…
Животное с толстой шкурой всё ещё смотрело в сосну, пытаясь осознать отвратительность человеческих отголосков в его звериной душе, и ждал, пока желание уйти перерастёт гордость за ушибленный бок, а также гордыню перед лисой - ну не может же он так просто быть убеждённым какой-то рыжей плутовкой? И всё же, когда отвращение к людям достигло в нём пика, он покачал мордой, развернулся, потёрся спиной о сосну, в последний раз гневно взглянул на человека, схватил труп ушастого травожуя и медленно, вперевалочку, покинул насиженное место под сосной. Его место тут же заняла лисица.
Человек смотрел вниз. Медведь ушёл, и сменился образом лисы, которая так же села под сосной. Легче от этого не стало. Человек слышал, что лисы могут заразить бешенством, что они жестокие, опасные, хитрые существа… И много чего ещё слышал. Поэтому спускаться не торопился. Пока что.
Лиса в это время собрала всю свою хитрость на кончике носа - что являлось определённым магическим актом - и сладким голосом обратилась к сидящему на дереве.
- Почто трясёшься на сосновой ветке, человече? Али медведя увидел?
- А если и увидел? - человеку не очень хотелось встречаться с неизвестным. Если в случае с медведем неизвестностью была жизнь после смерти, то в случае с лисицей неизвестным было вообще всё.
- Так ведь поздно трястись! Медведь ушёл уже, прогнала я его. Обещаю, тут безопасно.
Человек поколебался, но всё же начал сползать. Спуск был долгим, и Лиса начала считать собственные мысли в голове, пока наконец человек не оказался рядом с ней.
- Девять тысяч четвёртая, девять… А, вот и ты! - рыжая облизнулась, хитровато глянула (или ему показалось?) на лицо человека, и продолжила говорить. - Теперь тебе ничто не угрожает. А вообще, я потеряла свой обед, спасая твою сочную тушку, поэтому я рассчитываю на компенсацию с твоей стороны. Надеюсь, ты поблагодаришь меня.
Человек вытер пот со лба, посмотрел на Лису и решил, что способность прогонять медведей стоит благодарности. Что, если рыжая плутовка способна не только медведей гонять? Опасность ещё не миновала, судя по всему…
- Ты не знаешь, где деревня? Я, в общем то, глубоко как-то забрёл…
- Забрёл, забрёл. Так забрёл, что почка у медведя три дня ещё болеть будет.
Человек досадно потёр затылок, вспоминая, что в лес он зашёл, убегая от собственных проблем и плохого настроения. Однако это всяко лучше смерти, а медведь может быть неподалёку, так что стоит вернуться, даже если Моирса…
Ох, Моирса…
Лиса всё ещё терпеливо смотрела на человека, который успел сменить несколько не очень радостных выражений лица, но всё же не удержалась и куснула его в ногу.
- Ай! Ты чего?
- У меня, конечно, много времени, но вот ты смертен, человечишко. Пойдём, расскажешь что тебя так тревожит. Так долго даже после лимона и чеснока не морщатся, а после водки и вовсе слюни пускают. Так что дело не в том, что ты съел накануне, а в глубинной печали, что тебя одолевает, - пока Лиса всё это проговаривала, они уже начали свой путь к деревне, и прошли довольно далеко. - Давай, давай, не стесняйся. Я уже столько перевидала на своём веку… Миллениуме.
Человек последнего слова не понял, но и спрашивать не стал. Часть пути прошла в молчании - в основном в угрюмом молчании человека, но через полчаса он всё-таки решился и начал свой рассказ.
- В общем, есть у нас в деревне девица. Ох, хороша! Ростом невысока, да лицо румяное, улыбка светом поливает всю окрестность. Как улыбнётся - словно второй рассвет наблюдаешь! Да вот только, по сути, не рассвет это, а закат. Увидишь Моирсу - и пропал. Не один добрый молодец пал под чарами улыбки той, и я захвачен был. Но это ещё полбеды. Много кто в неё втюхался - терпят, и ладно бы. А я полез… Отец у неё строгий, Сарсткип Олфоегович, но знает, что дочурку защищать не нужно - она сама кого хочешь опустит в бездну ужаса и самобичевания. Умна, хитра, на язык остра… На её язык-то и напоролся я. Пришёл к ней - так, посмотреть в очи, приятные мне… Да получил оплеуху словесную. Как только она меня ни крыла, в итоге и ничтожество я, и таракан, и мышь дохлая… Кто я такой, что бы её, ЕЁ радовать?! Ушёл я оттуда, а спину мне обжигала… Нет, прожигала её улыбка! Сквозь кожаный жилет… - На этих словах он потряс означенный предмет одежды. - Ощущал её улыбочку, как кочергу раскалённую. Ощущаю так, словно сквозь спину прошла, как нож сквозь масло, да в сердце самое клеймо поставила. Улыбочка эта её…
Лиса слушала, и не думала ни о чём. История стара как мир.
- Ну, богатырь ты наш безутешный, помочь я тебе ничем не смогу. Таких, как ты, я видала тысячи. Однако, дабы горе ты забыл, свою историю могу я рассказать. А там придём к деревне, и подкормишь ты старую лисицу курочкой, ну или на что у тебя деньжат хватит.
- Да, давай.
И Лиса начала свой рассказ.
Часть 2 – Прошлое захоронено в гробнице из глины
Я была обычной лисой. Ну, не то чтобы очень обычной. Знаешь, есть легенды о том, что лисы за долгую жизнь могут быть награждены способностью превращаться в человека? Отчасти это правда. Однако я получила эту способность не совсем так. Я тоже слышала легенды о таких лисах, но ни одной не видела. Я не была обычным лисёнком, потому что была ЛЮБОЗНАТЕЛЬНОЙ лисой. Обычно лисы осторожны. Либо мертвы. Это закон среди лис. Но изредка получается и так, что лисица любознательна, и более того - дорастает в своём смешении хитрости и любознательности до такого уровня, когда мало что может убить её. Так было и со мной.
Однажды я стала настолько умной, что сравнилась в уме с людьми, пусть и частично. И тогда я решилась на путешествие. Я пошла в те края, где лисы не показывали свой нос; я видела чудищ, что остались со врёмен столь древних и тёмных, что сам Свет боится вспоминать о них. Люди не всегда были главными, но даже Те Что Были До Людей, когда-то имевшие силу и власть достаточную, чтобы создавать и разрушать целые континенты, были поглощены Временем и Тьмой. Чудовища, что были порождены дыханием Древности, доживали свой век, и им было некому рассказать обо всём, что видели они. И тогда они находили во мне благодарного слушателя, и учили меня Магии.
Они рассказали мне, что в Начале Врёмен мир был кипящим котлом Сотворения. Сам мир, все его звёзды и твердь земная, всё в этом мире было рождено из вспышки волшебства столь могущественного, что оно сотворило абсолютно всё, что имеет место Быть. Именно так - БЫТЬ. Это особое понятие. Так вот. В древние времена миром правила магия, и могло случиться всё, что угодно - мир ещё не привел себя в порядок, не понял, каково это - работать как часы. Неотъемлемой частью мира являлся и Разум, и тогда всё живое было разумным.
Постепенно мир становился более… Правильным. Магия уходила, чудеса исчезали. В начале мир был наполнен Тьмой, но не просто отсутствием света. Тьма была оттого, что мир был заполнен чудесами. Он был заполнен ими настолько плотно, что чудеса теснились по всему пространству бытия, и бурлящий Абсолют порождал все формы возможностей. Тьма - это не просто отсутствие света, это Чувство самого Рождения. Чудовища рассказали мне, как постепенно всё их многообразие сокращалось, и остались способными жить только те, что создавали подобных себе, пристраиваясь к новорождённому Порядку. Вселенная стремится от первородного хаоса к порядку, где нет места чудесам, только точность и законы.
Так вот. Когда-то среди всего этого были порождены и Дети Порядка - люди. Им было очень тяжело. Они были слабы. Однако их слабенькие мозги начали подчинять круговерть оригинальности, и облекать её в Привычность. Даже если это Война, даже если это Бог, даже если это Магия - всё это становится в головах людей Стандартом. Люди стали способны выживать в этом мире, потому что подчинили его разумом, сделали его безопасным и эффективным. Теперь я вижу, как люди становятся хозяевами реальности, как они восстают из грязи, чтобы властвовать над миром. Магии больше нет. ТОЙ магии, конечно. Однако у людей есть своя «магия», ибо окружающая действительность стала полным отражением их внутреннего механизма мировосприятия…
Человек слушал Лису и пытался понять, о чём она говорит, но лишь ощутил трепет где-то в глубине души - как будто всё, что она говорила, было знакомо ему. Но непонятно. В конце концов, он же был простым парнем из деревни. Он помогал отцу пахать пшеничное поле, он помогал охотиться на кабана, он ловил рыбу… Он делал всё то, что делает обычный человек, чтобы жить, и не понимал, как он может быть тем, кто властвует над реальностью. А рыжая всё продолжала свой рассказ.
…Лисы тоже изначально были существами мифическими. Чудовища рассказали мне, что изначально все лисы были способны принимать форму людей, однако в конце концов потеряли эту возможность и стали обычными животными. Закон, по которому лисица, дожившая до тысячи лет, награждалась человеческой формой, возможно, действовал и до сих пор. Однако никакая лиса в наше время уже не способна была дожить хотя бы до сотни лет, а очень скоро возможность проверить этот закон исчезнет. Люди превратили бы это в сказку, в древнюю байку, которой нет места среди разумной жизни. Так и случилось однажды. Но я получила свою человеческую форму.
Одно из чудищ рассказало мне, что где-то под водопадом, в райском уголке к западу от текущего моего местоположения, находится осколок Древней Магии, последний в своём роде, либо один из последних. Чудище сказало, что я могу взять его, чтобы обрести Силу на какое-то время - Осколок всё равно скоро растает, и чудный оазис умрёт. То место существует только за счёт этого Осколка. И я отправилась туда.
Как оказалось, «Райский Уголок» - это целый мир со своими удивительными существами, огромными деревьями и волшебными народами. Осколок звал меня - я слышала, что он ожидает того, кто заберёт его в последний путь.
Сама Реальность была живой в те времена. Когда я нашла его, он рассказал мне удивительные вещи. Его звали Арликс, и был он похож на большой тёмно-фиолетовый банан с примесью Крови Богов. Он сказал, что его силой этот мир внутри мира ещё удерживается, но он хочет перед смертью своей посмотреть и внешний мир, пока не растворится вместе с последними крохами Магии. И когда это случится - чудесная долина будет уничтожена Ветром Перемен, и занесена Песком Времени, ибо на самом деле место это до жути к жизни непригодное. Пока я ношу его в сердце своём, Арликс будет поддерживать этот «Райский Уголок», где бы мы ни были. Он пообещал исполнить мою мечту и дать мне возможность становиться человеком, и иногда защищать меня, чтобы мы оба не погибли. Но не более - ибо ему ещё нужны были силы, чтобы постепенно и безопасно растворить этот кусок красоты в окружающем мире - я про его чудесную долину, конечно же. Я согласилась, и тогда Арликс наполнил меня магией.
На этом приключения моей жизни только начинаются.
Когда-то давно… Я познала не только магию мира, но и магию любви. История это долгая, но постараюсь я рассказать её покороче. Начиналось всё так. Немного к востоку от Сада Арликс возникла цивилизация людей. С тех пор много воды утекло, магия уходила, а люди всё появлялись. Конечно, та цивилизация пережила немало подъёмов и спадов, но существует она и по сей день, и развивается без остановки. По сравнению с тем, сколько я прожила, эта история произошла буквально недавно - всего тысячу лет тому назад. Легенды ещё были живы. В частности, у них была легенда про обезьяночеловека, одарённого богами, и свиночеловека, который вовсе сам был одним из Богов, но случайно воплотился в поросёнке. К тому моменту вся эта когорта, конечно же, передохла - легенды так долго не живут. Однако я была осторожна, а Арликс умирал не так быстро. И вот прослыла я величайшей на всю Империю воровкой, и никто лица моего не знал. Путь не самый благородный, но всяко лучше, чем воровать сердца. И замахнулась я на сами богатства Императора.
Но он оказался умнее, чем я думала, и организовал защиту даже от таких, как я. Схватили меня как надо, даже превращение в лису не сработало. Оказалось, на него работали волшебники и предсказатели. И вот предстала я пред очами Императора, и смотрел он на меня, и смотрела на него я. И… Нет, не отпустил он меня. Я, конечно, понравилась ему, но у него семья, дети, и прочая муть. Но посадил он меня в темницу достаточно комфортную, и заглядывал иногда. Разговаривал. Я рассказывала ему сказки. Кажется, были такие сказки - о девушках, которых короли заточали, и слушали их рассказы. Вот и я в такое положение попала.
В итоге просидела я там почти год, но душа моя просилась на волю, не могла в заточении жить. И попросила я у него свободы, и согласился он отпустить меня. Но при условии, что оставлю я ему часть себя, чтобы смог он потом найти меня. При случае. Я оставила ему несколько своих волос, которые он, видимо, хранил бережно. Ибо нашёл он меня потом, будучи уже в глубокой старости. Жена умерла, дети сами за собой следить могли. Да чего уж там - они уже империей руководили! И тогда он нашёл меня, и рассказал всё - что понравилась я ему с самого начала, и что не потерял он чувства за всю свою долгую жизнь. Ну, над частью про долгую жизнь я посмеялась, греха таить незачем. Но всё же и он приглянулся мне. Эх… Император мой милый.
Я упросила Арликс помочь нам, и сказал он, что единственной платой за всё будет терпение - терпеть и ждать придётся доооооооолгие годы. И я, и Император согласились. И тогда он сделал так, что один из родившихся в момент смерти Императора будет иметь душу моего любимого. Так и случилось. Сразу же. Не успела вдохнуть, а этот замертво и упал. И тогда я стала ждать. На этом история любви моей только начинается.
Жила я долго, бегала по всей империи. Ждала. И искала. Всё так же подворовывала, жила в своё удовольствие. Однажды стало так скучно, так тоскливо, что решилась я на ужасный поступок. Да нет же, не на смерть, ну что ты. Снова цапнуть что-нибудь из дворца Императора, конечно же. И когда я это сделала, меня опять ловить начали. Но на этот раз я учла всё, хотя и шуму подняла немало.
И вот, когда я сбегала, меня окликнул ОН. Как оказалось потом, он родился у собственного сына в сыновьях. Вот что значит, почитай родителей своих! Можешь оказаться их детьми! Или вроде того, не помню, что у них там с этой сыновьей почтительностью.
Я всё же сбежала тогда, но начала принюхиваться и ошиваться вокруг дворца. Однажды мы смогли встретиться и наконец поговорить обо всём. Оставалось потерпеть ещё немного. Но прошло с тех пор десять лет, прежде чем взошёл он на престол, и прежде чем мы смогли официально жить вместе. До тех же пор мы каждую ночь встречались под луной. Мне хватало мастерства забираться к нему на балкон, и он встречал меня тёплыми объятиями и горячим дыханием. Эта любовь была пронесена сквозь жизнь… И не одну. Особенно когда мы поженились, точнее, когда я стала его главной наложницей - жена у него была другая, из дворянских кровей. Ну нельзя было иначе!
После этого мы прожили ещё ни много ни мало пятьдесят лет. И он постарел. А я нет. Я всё ещё жила как хотела, была юной и красивой. И тогда захотели мы побыть вместе ещё капельку. Ещё чуть-чуть. И тогда мы собрались в путь.
Жена его снова умерла, а новые дети отпустили с миром. Под торжественные крики толпы мы ушли. Чем дальше уходили мы из города, тем меньше рукоплескали нам, тем меньше людей вообще могли узнать нас. В итоге, однажды мы стали просто странниками, совершенно обычными и неприметными людьми, что идут куда-то далеко. А мы шли на юг, в Туманные Горы. Там, по преданиям древним, была священная гора, куда иногда заглядывали Боги. Раньше они, конечно, смотрели на весь мир, но позже для каждого государства остались свои Боги, а после и те исчезли потихоньку.
Через три года путешествий, невзгод и удивительных открытий мы добрались до горы, где стали молиться. Мы молились, стоя на коленях, мы молились три дня и три ночи, и чуть не погибли от жажды. Тела наши болели ужасно. Тут с небес полился ослепительный свет, и мы оказались рождены в двух крестьянских семьях в соседних домах.
Мы снова были вместе, прошедшие сквозь смерть дважды. Я потеряла возможность быть лисой. Мы росли, и как дети мы дружили, а как молодые - уже справляли свадьбу. Мы прожили в любви и тяжком труде ещё полвека, пока наконец мой любимый не заболел. Болел он тяжко, и было понятно - не выживет. Хотела с ним отправиться, сидела, маялась.
Тут пришёл странный человек, чёрный человек. Душа его черна была. Но не было в ней зла - то был Арликс, что растёкся по венам. Сказал Арликс, что настало снова моё время носить его в сердце своём, а муж мой, уже три жизни как муж, должен отправиться дальше. Моя же пора ещё не пришла. Как только сказал он это, человек с чёрной душой рассыпался в белый пепел, а я снова была награждена возможностью быть и человеком, и лисицей. И Арликс со мной был. Муж мой увидел всё это, прошептал мне слова любви, и испустил дух.
Просидела я в печали ещё недели две, и отправилась в странствие, оставив дом нашим детям. А ты как думал! Конечно мы детишек нарожали! Ничем от обычных людей не отличались. А я постепенно молодела, молодела. Но Арликс был не вечен. Постепенно его огонь угас, и я превратилась обратно в лису, и теперь доживаю свой век. Миллениум. А на том месте, кстати, где был его Сад, там теперь пустыня великая, ибо без его магии тот край лишился всяческой жизни. На этом окончен мой рассказ, а мы подошли к деревне.
Часть 3 – Мы похоронили все сказки
Человек смотрел в крынку с молоком. Отчего-то он вздыхал.
- Меня зовут Энкип.
Энкип продолжил смотреть в крынку с молоком, и задумчиво вздохнул.
На его заднем дворе два дня назад была похоронена лиса.
Две недели назад он накормил её курицей, но она не ушла никуда. Легла на его дворе и лежала, пока не уснула вечным сном.
Энкип продолжал расти, работать, помогать родителям. И глубоко задумался.
Нужна ли ему эта Моирса? Будет ли их любовь… Настоящей, как у Лисы с Императором? Или нет больше такой… Неправдоподобно великой любви, ибо любовь - тоже магия? В чём вообще назначение людей? Что это за таинственный «порядок», который люди устроили своими головами на Земле бренной?
Энкип молчал. Моирса озадаченно смотрела на то, как её гость трапезничает и молча смотрит по сторонам. Отца Моирсы нигде не было видно, и почему-то на этот раз её этот факт тревожил. Человек напротив нисколько не боялся ни её саму, ни её острого языка. Он просто пришёл к ней в гости. И что бы она ни говорила - он просто зашёл и сел за стол. Она дала ему поесть - и он поел. Она дала ему попить - и он выпил всё, что она предложила. Теперь она сидела и смотрела на него с чувством, будто что-то совершенно не так, как должно быть. Пока она смотрела, её глаза покрылись глазурью задумчивости, а его глаза и вовсе не показывались из омута глубоких дум. Но внезапно он посмотрел на неё. Пристально. Внимательно. Он посмотрел на неё, встал и так же молча вышел.
Энкип ушёл.
Моирса осталась сидеть за столом, не выходя из удивлённого состояния. Однако медленно, словно неожиданно и нежелательно оживший кисель, удивление перетекло в фрустрацию. Она была поражена тем, что произошло только что. К ней пришёл именно такой человек, который был способен совладать с ней, однако… Она не была нужна ему. Она могла постоять за себя, она могла подмять под себя любого мужчину. Однако надо ли ей это? Нужны ли ей мужчины, в качестве игрушек, в качестве мужей? Что ей вообще нужно от этой жизни? Моирса вздохнула, и впервые задумалась о том, кто она такая и зачем живёт.
Шестерни настоящей магии зашевелились в её голове.
Шестерни осознания собственной сущности.
Если бы можно было наблюдать планету сквозь годы, и наблюдать не развитие жизни, бег культур или что-либо ещё, а то, как разум - истинный разум - возникает и распространяется по планете - можно было бы увидеть множество маленьких пятнышек, что зажигались то тут, то там. Сегодня одно из таких пятнышек зажглось в глухой деревне на севере континента, который ещё не имел названия.
Энкип вышел из дома. Он выдохнул, и капельки пара устроили побег из его лёгких на холодный воздух, тут же превращаясь в микроскопические снежинки. Тьма упала чёрным чугуном на деревню, и лишь островки света, недовольно выползающего из окон домов, проявляли буйство сверкающего снега. Энкип глядел на небо, полное звёзд. Он думал обо всём, что произошло за эти полгода. О Лисе, что обрела свой покой. О Моирсе, чьё беспокойство только начиналось. И о Вселенной, чей голос был голосом сотен тысяч человеческих и не очень умов. О Вселенной, что звучала единым хором нот, составляющих Порядок Бытия. Энкип воздел руки к звёздам и усмехнулся. Он принял решение.
Мир услышал его, как если бы Энкип сам был миром.
И дух его узрел себя витающим среди бесконечного океана звёзд.