Упорядочивание Вселенной — не игра в песочнице, и гибель многих Фотурианцев — борцов, просветителей, культурных героев — неизбежна, ибо то, чего мы взыскуем, даром не достается, а обретается ценою крови и мук. Мы скорбим об Аардане, казненном за попытку переворота в Земле Тернов, помним о Квонледе, растерзанном обезумевшими тертонцами, и едва ли забудем Дормеско, поверженного в схватке с тираном Земли Улиам. Смерти эти трагичны, однако исполнены смысла: все перечисленные мною Фотурианцы отдали свои жизни за правое дело, ради того, чтобы там, где до них пышным цветом цвели лишь ненависть и жестокость, проклюнулся росток цивилизации — мира заботы и любви.
Иное дело — смерть Брогсена, фигуры крупной и неоднозначной. Будучи, наряду с Ондридом и Данклигом, основателем Фотурианского Ордена, он погиб при невыясненных обстоятельствах прямо на борту своего корабля — едва только тот, возвращаясь, преодолел границу системы Темных Миров.
Тело Брогсена осталось нетронутым, причиной смерти официально назван сердечный приступ. «Не выдержал наш холерик открывшихся пред ним чудес», - заметил по этому поводу Фотурианец Данклиг, который Брогсена недолюбливал, однако, читая заметки последнего об увиденном, я не нашла в них ничего такого, чего не было бы в иных отчетах о Темных Мирах. Писал Брогсен о ликах в небесах, о людях размером с гору, о зеркальных городах, которые по ночам дышали, словно живые, о посланиях о смысле всего сущего, выгравированных на скалах и ледниках — одним словом, видел он всю ту же чепуху, которой полно в Землях Мифа; как и остальным, Темные Миры ему не открылись.
Почему же он тогда умер там, а другие нет? До недавнего времени я могла только гадать, однако теперь причину смерти Брогсена я знаю точно. Незадолго до того, как отправиться в Темные Миры, Ондрид, Первый Фотурианец, вручил мне черный ящик с его корабля. Оставляя за скобками причины, по которым он столько времени скрывал важную информацию от товарищей по Ордену, я рада поделиться ею с вами — не только как историк, но и как человек, влюбленный в правду.
По-видимому, включить черный ящик Брогсену удалось хитростью, втайне от своего собеседника, существа, которое он называл Функция Семь. Что тут можно сказать? Всю свою жизнь Брогсен был черствым, эгоистичным и чрезвычайно высокомерным человеком. Никакие его заслуги — победа над Змеем Пустоты, изобретение волюнтарина, открытие ЕГОМ — не заслонят того факта, что именно он в 93-м году от Сотворения Мира расколол Орден и внушил многим молодым Фотурианцам мысль, что «чистое познание» Вселенной гораздо важнее Упорядочивания — мысль, которая уже стоила человечеству немало пролитой крови, и, боюсь, немало горя принесет в дальнейшем.
Тем отраднее сознавать, что перед лицом смерти Брогсен все же нашел в себе силы вспомнить о бывших товарищах и последние минуты жизни употребил на то, чтобы вызнать у неведомого врага его дальнейшие планы. Воистину, это обнадеживает, возвращает веру в людей — уж если даже этот закоренелый себялюбец пожертвовал собой ради других, то и мы сумеем сплотиться и пережить надвигающиеся трудные времена.
Мир праху Брогсена — на этом я умолкаю, и дальше вы услышите лишь его черный ящик.
Щелчок. Треск. Голос Брогсена звучит совсем рядом с аппаратом.
Брогсен. … же говорил! Вот она, закатилась под кресло! Клубничная карамелька!
(Шорох фантика)
Неизвестный. И это все твое последнее желание? Съесть конфетку?
Брогсен. Ну, сигар я на борту не держу, а то бы выкурил с удовольствием. Приходится довольствоваться малым. Так чем я вам навредил, любезная Функция Семь? Почему я должен умереть ни за что, ни про что?
Функция Семь. Почему же — ни за что? Нам очень не нравится, Брогсен, то, во что ты превращаешь Упорядочивание. Ондрид — он делает все правильно, к нему вопросов нет. А ты — один сплошной вопрос: там взорвал континент, здесь потушил звезду, в другом месте — вывел под корень целый вид, и все из научного интереса! Представь, что нынешняя Вселенная — это искалеченный человек. Одрид лечит его, вправляет конечности, делает так, чтобы мы, руки и ноги, встали на свои места. Ты же наблюдаешь за тем, как человек мучается, а сам делаешь пометки и называешь это чистым познанием. Но ничего, сам ты мучиться не будешь, это я обещаю. Поскольку ты человек из искусственного мира, я просто выключу твою биологическую программу. Рад, что не придется прибегнуть к более радикальным мерам.
Брогсен. А уж как я рад! Если бы я еще понимал, что делал не так? Как будто задача Фотурианцев — это не изучение законов Вселенной, не осознание Замысла Творца! Как там говорится:
И воскликнул отец: Пролог
А в прологе главное Бог
Вот я и пытался поймать за хвост это главное, а в процессе — только в процессе — что-то там Упорядочивал во Вселенной. Это ведь средство - Упорядочивание, больше ничего. Из Мироздания, полного Мифа, толкового знания не вытянешь.
Функция Семь. Правда, ну надо же… Брогсен, Брогсен, все-то ты меряешь своим человеческим умишком: знание, правда, Бог. Высокие вещи, да. Значительные. Превосходная морковка для ослика. Ослик тянет тележку, кирпичики становятся на свои места. А потом ослик отправится на заслуженный отдых, и будет ему хорошо-хорошо.
Брогсен. Ааа, Боже мой! Или убивайте, или хватит говорить загадками! Скажите лучше, как вы пролезли ко мне на корабль? Я ведь растянул вокруг него поле Скепсиса — никто бы не проскользнул!
Функция Семь. Что нам ваш Скепсис, Брогсен? Выдумка песчинки в часах, ну а я сотоварищи — это часы. Будем часами, когда закончится Упорядочивание. Если, конечно, Ондрид не подведет. Мы позовем его к себе в назначенное время, чтобы он сделался нашим вестником. Это будет его почетная миссия, ну, а твоя история кончается здесь. В каком-то смысле, Брогсен, ты куда больший Фотурианец, нежели твой старший товарищ. Он слишком человеческий, слишком погружен в настоящее. Несмотря на все провозглашаемые цели Ордена, Ондрида всегда больше волновали живые люди. Наверное, в каждом из них он видел себя, горящего на костре. Поэтому он и беспокоился больше за фактическую сторону Упорядочивания — исправление планет, унификацию физических законов, усмирение самоуправства Мифа, то есть за все то, что помимо наших целей, служило и жителям Земель. Ты же, дай тебе волю, разобрал бы Вселенную на куски, лишь бы понять, как она устроена. А разобранная Вселенная нас не устраивает.
Брогсен. А какая вам нужна?
(Смех)
Функция Семь. Вот оно, твое ненасытное любопытство! Тащишь истину за собой в могилу, как старьевщик — свое барахло. Ладно, не вижу причин скрывать что-либо от мертвеца. Вселенная нужна нам такая, чтобы мы могли встать на свои места. Завершенная, но не до конца. Упорядоченная, но не полностью, до определенного предела. Сейчас во Вселенной сто сорок восемь Земель. Наше время настанет, когда вы закончите работу над сто сорок девятой.
Брогсен. Земля Урбон, проект Ондрида… Вот оно что…
Функция Семь. Вы называете ее так. А здесь, на другой стороне ее зовут Земля Семьдесят Пять — не знаю, почему.
Брогсен. А Темные Миры? Что с ними?
Функция Семь. А это уже не для тебя, наш маленький своенравный Фотурианец. Это мы расскажем только Ондриду. Ты готов? Закроешь глаза или хочешь с открытыми? Споешь гимн Фотурианцев? «Человек — песчинка средь вечных скал, и путями страха шагает он…» Нет?
Брогсен. Нет. К черту песню, смысла в ней — ни на грош. Знаете,
(Нервный смешок)
а ведь моя мечта исполнилась.
Функция Семь. Самое время.
Брогсен. Да нет, правда! Еще в детстве, когда меня колошматили все, кто только мог, я мечтал, что однажды переворошу всю Вселенную и найду того, кто за нее отвечает. Для этого я и сделался Фотурианцем. Честное слово, не вру.
Функция Семь. И что бы ты сделал потом — после того, как его нашел?
Брогсен. Плюнул бы ему в поганую харю, вот что.
Функция Семь. Даже так?
Брогсен. Ага. На, получи за все хорошее!
(Сочный звук плевка)
Функция Семь. Хватит. Модуль — стоп.
(Хрип, звук падения тяжелого тела)
Щелчок.
Конец записи.
Приложение C к "Легендам и мифам неупорядоченной Вселенной", сост. Фотурианка Аньес. |