Коридор широким кольцом тянулся вокруг центральной шахты на высоте семиэтажного дома. Вдоль одной его стены приветливо мерцал ряд окон бронированного стекла, внутри которых то и дело вспыхивали голографические иконки, строчки надписей, указатели и другие полезные штуки. Дополненная реальность, подгружаемая прямо в мозг, пока не пользовалась здесь особым успехом, вот и приходилось заменять её куда более привычными деталями интерьера. Впрочем, интерьера ли? Многие зоны Убежища были нарочно сделаны в виде улиц города или иных мест, коим вообще-то полагается лежать снаружи. И как понять, с какой стороны окна ты находишься, когда за ним раскинулся вполне натуральный кусочек леса, над которым сияет искусственное солнце, а тут всё оформлено под фасад почти античного храма? Правда, здесь древностью даже не пахло, кроме самых общих форм, а если приложить ухо, слышно было, как внутри сверкающей колоннады мерно текут обильные реки электролитов, питая удивительную машинерию и диковинные сады. Однако всё же некое ощущение старины проскакивало в мысли при взгляде на эти могучие конструкции, уходящие ввысь, как стволы векового леса, или доисторические горы, обжитые лишь сейчас.
На пару секунд задержавшись у этого окна, Наора отправилась дальше, с механической чёткостью отмеряя шаги. Сейчас ей не было нужды заходить в свою мастерскую - там всё росло своим чередом. А вот впереди ждала особенная встреча, и насчёт неё женщина ещё не успела определиться. Конечно, ей было интересно, и там она могла получить ответы на важные рабочие вопросы - но чего именно это будет стоить?
Взглянув ещё раз на тихо гудящую громаду Ускорителя сквозь прямоугольные очки, Наора перевела взгляд, цепкий, колючий, но как будто наполовину дремлющий, к противоположной стене. Там обилие деталей было куда как выше, и многие появились совсем недавно. Особого интереса сами они не вызывали, но женщина, по привычке и чтобы скоротать время, начала представлять, какая экосистема могла бы здесь существовать, во что должны будут превратиться местные зверушки. По этим переплетениям кабелей, к примеру, вряд ли сможет уверенно лазать даже мелкая обезьяна, но вот нечто змеевидное, с коротенькими лапками по всей длине, получит неплохие шансы! Там, над массой гравированных пластин, собирающих излишки тепла, это животное могло бы свить гнёздышко, а возле фабрикаторов подстерегать добычу…
К тому, что Наора Ноуэллайл видит мир не так, как остальные, привыкли все. С высоты своего более чем двухметрового роста она без труда заглядывала туда, куда не дотягивались взоры соседей, и воспринимала знакомые объекты под особенным углом. К тому же, сам её облик всегда был очень нестандартным, привлекающим внимание, что сказалось и на социальных связях. Жутковато высокая, худощавая, даже костлявая, с непременным аккуратно завязанным хвостом тёмных волос, скупая на проявления эмоций, глядящая будто сквозь вещи, она могла бы выбрать какое угодно амплуа от властной учительницы до мрачной оккультистки… Но решила пойти собственным путём, поперёк всех ожиданий, и устроилась ветеринаром. Конечно, с тех пор утекло немало воды. Вначале женщина увлеклась медициной более широкого спектра, затем сделала несколько мелких, но весьма интересных открытий в сфере морской биологии, привлекла внимание тайного общества аномальщиков, и так вот потихоньку стала биоинженером. Это ещё сильнее отдалило её от простого человеческого социума, но Наора даже не думала расстраиваться - она уже давно и прочно вписалась в необычный, действительно ощущая, что её предназначение именно здесь.
Дойдя до нужного ответвления, женщина плавно свернула и чуть замедлила шаг, приглядываясь к незнакомой обстановке. Конечно, в целом там было всё то же самое - переплетения пластиковых и металлических лиан, диковинные цветки неведомых ей датчиков, излучателей или бог знает каких ещё приспособлений, цветные огоньки, робко выглядывающие, словно глаза, из темноты за прихотливыми резными листьями из неведомых новейших сплавов… Однако что-то в них выглядело неуловимо иначе, тоньше, многограннее. Ноуэллайл казалось, что она тут видит уже не просто тела механизмов, но их сокровенную душу. Храм науки, возведённый руками человеческими, обрёл собственную жизнь.
Внезапно женщине подумалось, что, быть может, всё вокруг неё действительно живёт, мерно дышит во сне, готовится, как и обитатели этого места, к совершенно новому эволюционному скачку? Она уже давно привыкла к тому, что система алфизических устройств, протянутых по всему Убежищу, позволяет монтажникам обновлять и дополнять здешние технологии дистанционно. Но что, если вся эта машинерия растёт не только так? Ведь, насколько бы совершенными ни были чертежи, которые рисовал Стратег, едва ли человек сумел бы воплотить их с той же точностью, предельно оптимизировать до последнего винтика и запятой. Что, если предметы хотя бы отчасти развиваются своим ходом?
В сущности, у Наоры уже был такой пример - её собственная работа. От простых генетических манипуляций и хирургии женщина уже давно перешла к методикам поинтересней. Коль скоро сама идея жизни предполагает размножение, развитие, отбор, их стоит применить! Так что её подопечные вот уже несколько месяцев как начинали свою жизнь в виде эмбрионов, у которых были только изначальный потенциал да некая абстрактно установленная цель, к которой следует стремиться. Затем они эволюционировали сами, выбирая средства и пути, а создательница только изредка вносила небольшие правки, чтобы вывести заблудшую овцу из тупика. И до сих пор такая технология работала без перебоев.
Трудности начались, когда Ноуэллайл окончательно освоила базовые приёмы. Она могла за пару дней вырастить летающее кресло, которое питается мусором, или межконтинентальную ракету из мяса и костей, вдобавок пишущую недурные стихи… Но если поначалу это виделось ей вершиной биотехнологий, сейчас она остро понимала, что пока ещё лишь играет в кубики. Истинные возможности живого вещества стали открываться ей только недавно, с попытками наделить своих зверушек уже действительно паранормальными чертами. Большинство ранних образцов вышло замечательно, почти без нареканий. Здесь вокруг было предостаточно как местных аномалий или существ, привезённых из запорталья, так и человеческих коллег с интересными умениями, вроде старика Фараджана, чьи силы удавалось воссоздать. Однако многие признаки, даже из тех, которые прямо связаны с геномом, передавались биоконструктам не всегда. Кроме плоти и химических программ, тут было что-то ещё, некий неучтённый фактор - быть может, душа или другая столь же эфемерная система, до которой пока никак не удавалось надёжно дотянуться. Чтение мистических трактатов не сильно помогло, поэтому Наора наконец решилась зайти к их автору и лично спросить.
И вот, в самом конце коридора её встретили монументальные врата. Шаг замедлился. Зоркий взгляд оценивал обстановку, подмечал мелкие детали, улавливал внешний и внутренний смысл этого места. Вход был оформлен примерно так же, как у лаборатории Наоры, под античное святилище, но всё же не совсем. К примеру, если колоннада, которая встречала посетителей биомастерских, была украшена изображениями вьющихся растений и снующих по ним крылатых белок или иных причудливых, но узнаваемых созданий, здесь орнаменты были куда менее однозначными. В этих геометрических формах, смутных, раздробленных, срощенных заново сразу многими способами, тоже чувствовалось нечто по-своему живое, однако невозможно было понять, на что именно смотришь, или даже где и как один силуэт сменяется другим. Дикие хороводы призрачных фигур плавно становились волнами иероглифов, которые разбегались, ветвились, а пространство между ними внезапно снова превращалось в портреты фантомов - неведомых демонов, которых здесь препарирует старый профессор. А может, они охраняли одну из самых опасных частей бункера, не выпуская наружу то, что создавалось или призывалось исследователями едва ли не загробных миров?
Тихо вздохнув, женщина отвела взгляд от рисунков - у неё начинала кружиться голова, и порой казалось даже, что гравировка продолжается ещё в десятках совершенно чуждых человеку пространственных плоскостей. Не исключено, что так оно и было, Ноуэллайл как раз недавно сама начала экспериментировать с экстрамерными формами жизни, но здесь всё выглядело уж чересчур противоестественно. Да и пришла она сюда с другой целью. Наора слегка тряхнула головой, ещё секунду помедлила в раздумьях - и решительно шагнула под сияющую арку.
Какие бы функции ни были у этой энергетической мембраны, одно было совершенно ясно - она работает. На миг женщина ощутила, будто саму её душу внимательно осматривает и трогает ледяными пальцами абсолютно нечеловеческий искусственный разум. И ещё несколько секунд странный тонкий звук угловатым мячиком перекатывался под сводами черепной коробки, становясь всё эфемернее, пока не исчез.
Чувство было не очень приятным, однако Ноуэллайл сумела сохранить достаточно достойное выражение лица. В некотором смысле это её даже ободрило. Да, здешнее крыло было вынесено подальше от остальной базы определённо неспроста, и защитные системы намекали, что занимаются здесь опасной работой. Но говорили они и о том, что к делу тут подходят во всеоружии, а значит, слабый человеческий организм не должен будет неожиданно взорваться или пострадать как-нибудь иначе. Наора проморгалась, поправила очки и оглядела светлый холл.
Он навевал ей ассоциации с дорогой стоматологической клиникой. Чувствовалось, что впереди ждёт что-то ну очень непростое. Всё вокруг пыталось успокоить, преуспевая настолько, что неизбежное становилось практически желанным. Здесь не скрывались намёки на грядущие ужасы - напротив, они аккуратно и ярко подчёркивались, создавая нужный настрой, увлекательную смесь уюта и возможных приключений.
Красивые фотоснимки процедур. Видеоприставка с весёлыми играми по теме. Витрина с мутантными образцами - отлично превращает страх перед неведомым в настоящий интерес. Шкафы, полные книг и диковинных статуэток. Антикварного вида мебель - резная, массивная, явно выращенная алфизически, по компьютерным моделям. Затейливая посуда, отчасти настоящая, но остальная как будто бы лишь для декора.
Подойдя к столику, женщина оглядела его, затем перевела взгляд на полку над ним и взяла оттуда чайник. Во всяком случае, этот предмет больше всего походил на белоснежный чайничек, размером приблизительно с череп человека. Только вот выполнен он был из керамической решёточки вроде вязаной салфетки, свёрнутой в подобие бутылки Клейна и вдобавок скрученной замысловатыми спиралями. Неясно было даже, один там носик или два тесно сросшихся. Наора заметила на его условно внутренней поверхности жёлтые следы, как будто раньше туда было налито какое-то варенье, но давно уже выпито до дна. Почему не вытекало через многочисленные отверстия, оставалось тайной.
Ноуэллайл повертела артефакт в руках, вернула на место, так же, как он стоял изначально, с точностью до долей миллиметра, и беззвучно вздохнула. Несомненно, те сферы сверхчеловеческой науки, которыми занимались в этом крыле, превосходили её собственные огромные знания на как минимум десятки лет. С одной стороны, это означало, что нужный ей ответ наверняка уже известен. Но оставался и немалый риск того, что, даже если она узнает истину, понять её попросту не сможет. Шутка ли, если даже дизайны интерьера тут составлены вот так!
Всё это начинало её серьёзно раздражать. Ноуэллайл, соберись уже, ты ведь профессионал! Мастерица далеко не из последних, а по части биотехнологий, возможно, и вовсе на первом месте! Ну да, столкнулась с трудной задачей, но тебя не останавливали и проблемы намного большего размаха. Незачем беспокоиться уже на первых шагах, и вовсе не факт, что здесь всё окажется настолько запредельно странным.
Внезапно она поняла, почему её одолевали подобные мысли. Наора огляделась. Так и есть, нигде в округе нет ни единого синхронизатора умов. Логично, это ведь тонкая и довольно мощная парапсихология. Монтировать такую систему здесь - всё равно, что выращивать розы посреди химического завода, ни одной из сторон это на пользу определённо не пойдёт. А женщина последние несколько месяцев почти всё время жила, обмениваясь подсознательными настроениями с остальной базой, вот и привыкла к такому режиму. И, когда в соответствующих долях мозга наступила тишина, данный от природы бесструктурный фон, их сразу же заполнили рефлексии о насущной проблеме. Заурядное раздумье, которое всего лишь пустило корни шире и буйней, чем обычно. Поймав идею за хвост, Наора без усилий сумела её приструнить.
Тем не менее, сама мысль осталась. Этот червячок, безуспешная работа над единственным вопросом, подтачивал нервы Наоры уже почти три недели. Она не сдвигалась с исходной точки ни на волосок, и даже если впереди маячила разгадка - очень быстро оказывалось, что это тоже ошибочный путь. Причём даже не тупиковый - о, тупик она бы сумела проломить или обойти! Цепочка рассуждений и экспериментов вела её, словно круг кровообращения, через извилистые дебри полумистических теорий, а затем неизменно выносила обратно, к самому началу, просто с противоположной стороны. Добраться оттуда до мозга, понимания, откровения о том, как добиться желаемого итога, будто бы мешал невидимый барьер, мимо которого женщина постоянно проносилась, даже не успевая его разглядеть, уловить корень проблемы.
Поэтому сейчас ей остро требовалось восстановить самооценку. Для этого был нужен человек, которому можно поведать о более успешных проектах, благо таких у Ноуэллайл скопилась пара сотен. И, словно в ответ на её немую просьбу, из соседней двери вынырнул второй гость.
Похоже, что Гил Гринволл тоже пришёл сюда скорее под давлением внешних обстоятельств, нежели из личного интереса. Наора уже была с ним знакома, хотя весьма заочно. Они пересекались пару раз, однако женщина гораздо чаще видела его имя в компьютерной сети - мастер оружейных технологий регулярно выкладывал туда свои теории, чертежи и прочие наработки, а биоинженер воссоздавала некоторые из них на органической основе. А тот, в свою очередь, неоднократно полагался на её достижения вроде генетических алгоритмов, универсальных методов репликации и регенерации вещества, коацерватных компьютеров… Словом, когда-то их наверняка считали бы коллегами, но вот по современным меркам они оставались далеки друг от дружки настолько, как вообще возможно. Но и тем для разговора было предостаточно!
Так что от приветствий и прочих дежурных фраз они незамедлительно перешли к обсуждению своих успехов. Обоим было чем гордиться, и их мобильные проекторы выдавали одну голограмму причудливой конструкции за другой, отбрасывая разноцветные блики на окружающую мебель. Некоторые образы слегка напоминали картины на стенах этого института парапсихологии, а иные не походили совершенно ни на что.
- Достаточно создать плотную пылевую завесу, и вся негмасса уйдёт на то, чтобы её преодолеть. А та, что пройдёт, оставит очень скромные ранения, которые регенерируют за несколько минут. Так что расстояние выстрела действует против тебя. И что сможешь противопоставить?
- Обнуляющий меч! - провозгласил Гринволл, выставляя модель орудия против портрета очередного сверхзащищённого колосса. - Уж его луч рассеять точно не получится! Потому что это вовсе и не луч. Я сначала думал сделать его из того же самого негмассотрона, но потом узнал про такой замечательный химический элемент, отрий, со стабильно отрицательной массой. Ну а дальше осталось только прикрутить системы для его бесконечного производства и придания нужной формы клинку. Всё, чего он коснётся, просто исчезает, так что на броню можно особо не рассчитывать, эта машинка легко прорежет даже матёрого темвийского червя. Правда, без алфизики генератор будет довольно тяжёлым…
- Выглядит неплохо, - кивнула Ноуэллайл, убирая одно животное и выставляя новое, куда менее внушительного вида. - Однако он подходит только для ближнего боя, где будет практически невозможно избежать более тонкого воздействия. К примеру, вот эти праллаксельмиты могут создать психотронное поле достаточной мощности, чтобы заставить мечника навредить соратникам или себе. Причём он, скорее всего, даже не поймёт, что его одолела стая мелких мушек. На их родной планете пришлось бы носить такую броню, в которой не удастся махать мечом.
- Что ж, и на это мне есть чем ответить! Раз уж мы заговорили о влиянии на ум… Я уже давно работаю с хроматическими аномалиями, и у меня найдутся специальные цвета на все случаи жизни. Скажем, сантивный и его производные меняют настроение на уровне биохимии, так что если удастся обнаружить это твоё психополе, останется только показать бойцу несколько вспышек, чтобы нивелировать эффект. С этим легко справится автоматика и, например, система из пластинок, окрашенных энаврационными красками, или трёхстекольная лампа, ничего сложного. А если таких оттенков недостаточно, возьмём катарановый, который напрямую запускает химические реакции, плюс им же сожжём всех этих таракашек в округе. Ну или даже миаджевый, который можно задействовать издалека, чтобы превратить их в дымящийся кратер…
- Благодарю, что не стал их показывать как есть. Хорошо, допустим, но брасталлиды над ними только посмеются. Да, изначально это всего лишь мелкие желейно-кожистые амёбы, но надолго в подобном виде оставаться не станут. Они распространяют свои ткани по вообще всей найденной материи, интегрируют её в свою структуру и развиваются. Поэтому чем сильнее ты испортишь окружающую среду, тем мощнее они станут, а если доберутся до самих красок, ну, нетрудно представить, к чему это способно привести. И работают они медленно, но верно.
- Тогда попробуем эндодесинхронизатор. Он действует на субатомном уровне, нарушает гармоничное взаимодействие между частицами и тем самым вызывает быстрый распад цели до отдельных молекул, протонов, кварков, или даже ещё более мелких компонентов. Это своего рода следующий этап развития резонансного оружия, а от резонанса полного иммунитета у вещественных тел не бывает! Так что тут вопрос уже другой - как уберечь сам генератор от его же влияния. На одних только суммарных резисторах получится скорее бомба, чем пушка, хотя так тоже вполне приемлемо… По идее, двухфессионная материя поможет, но такой инопланетный паратех даже твоим амёбам не по зубам.
- То есть им будет достаточно просто уклониться? В этом поможет журавлиный лев. Он создаёт отверстия в небе, как бы облачные вихревые порталы, вот таким образом, и оттуда охотится на пролетающих мимо птиц, которые ищут укрытия. На то, чтобы высунуться, нанести удар и спрятаться назад, ему требуется доля секунды, а всё остальное время он почти неуязвим. Дрессировать таких животных крайне непросто, но мне удалось изобрести надёжную методику и приручить уже пятерых. Этого достаточно, чтобы ты не понял, куда именно нужно прицелиться.
- Ну, целиться заранее не обязательно… У меня есть тахионный бластер, к которому можно привязать какое-то другое оружие. И достаточно увидеть, откуда вылез клюв, чтобы подстрелить его уже, так сказать, постфактум, хоть даже через несколько часов. Вообще, конечно же, у этой пушки изначально несколько иное предназначение - чтобы стрелять точнее, без поправок на скорость снаряда, но тут потребовалась бы минимальная перенастройка. А ещё, как бонус, всё, что с ней связано, не может быть сломано от нажатия на спуск до завершения выстрела!
- Действительно ловко. Но вот, к примеру, молов. Замечательный пример экстремальной мимикрии, который эволюционировал в буквально низкорослый и массивный вихрь живого песка, без привязки к частицам именно этого тела. Поэтому даже если от него останется всего одна молекула, он сможет пересобраться заново в кратчайшие сроки. И для брасталлидов не будет слишком трудно воссоздать его способности.
- Не беда, использую метахир! Судя по всему, он изначально как раз и предназначен для того, чтобы укрощать торнадо. Позволяет управлять сразу множеством гравитационных и ударных полей, так что без проблем соберёт молова в кучку, или просто не даст ему сохранять форму…
- Хорошо, с материальными существами у меня преимуществ сейчас нет. А что насчёт нематериальных? К примеру, шерастрак - полностью цифровая форма жизни. Своеобразный аналог сифонофоры из множества программ-зооидов, которые взламывают сложнейшие компьютеры быстрее, чем успеет выскочить оповещение о поломке. Более того, ему не требуется проникать туда намеренно. Его панцирь тоже собран из вирусной информации, как домик личинки ручейника, и может заразить систему при обычном прикосновении, даже когда основной организм уже мёртв. Мне известно, как на сто процентов изолировать его от нашей сети, но это биологическая методика, а есть ли у тебя альтернатива?
- Ну предположим, а как тебе вот это?
На столешнице между Гилом и Наорой возник диковинный узор. Он был соткан из ярко переливающихся световых лучей, которые как будто бы ничем не отличались от предыдущих голограмм - однако чем дольше женщина смотрела, тем меньше понимала, как именно сопрягаются его элементы. Изображение словно жило, беспрерывно усложняясь и убегая куда-то внутрь самого себя. От него ощутимо повеяло холодом.
- Выглядит интересно. Что это такое?..
- Новейшее слово в субпланковской физике! - гордо ответствовал технарь. - Я ещё не придумал, как его назвать.
Он постарался объяснить суть изобретения, обильно накидывая сложные термины, а местами, напротив, чрезмерно упрощая, и сопровождая всё это множеством голографических подсказок, которые, судя по их виду, рисовал в основном для себя. Общая идея сводилась к тому, что формы такого контура, резонируя, создают громадные фрактальные сети из особых частиц невероятно малого размера. Настолько лёгких, что даже кварки на их фоне кажутся звёздами, поэтому объекты человеческих и даже квантовых масштабов не могут взаимодействовать с ними вообще. Однако подобные структуры как раз соразмерны с тончайшими деталями вселенского устройства, благодаря чему способны весьма успешно, хоть и очень локально, переписывать природные законы. И не просто играть с константами, а менять даже более фундаментальные принципы, вроде математики. А главное, энергии требовалось на порядки меньше, чем нужно компьютеру, чтобы запустить саму программу.
- Изначально это должно было быть оружие на основе гравитационных волн отдельных фотонов. Но я заметил, что можно сделать ещё лучше!
- Да, впечатляет… - женщина присмотрелась к модели основной решётки. - Насколько я понимаю, сюда можно записать и генетический код?
- Вроде бы можно, но надо проверять, - пожал плечами Гринволл, развоплощая узор. - Хотя, по идее, это абсолютно универсальная система.
- Мне бы она тоже пригодилась. Не против, если я её скопирую?
- Пожалуйста, хотя вообще я собирался на днях выложить в сеть доделанную версию, тут есть пара мелких недочётов. Но ничего страшного.
- Благодарю, но вначале я попробую сама разобраться. У меня уже родилась заманчивая идея… К слову, как ты сам будешь это применять?
- Ну, пока что это часть работы над заказом Пирена, он увидел более широкий потенциал в моей телетомической пушке и захотел её усилить.
- Ты про Алимедьева, хм? - биоинженер внезапно задумалась.
- Так точно, а что?
- Недавно он мне тоже сделал несколько заказов. Ничего особо сложного - боевая железа негмассодона, радары мерзоглядки, и так далее.
- Надеюсь, он всё это не к себе самому собрался приживлять?..
- В том-то и дело, что нет, - нахмурилась Наора и побарабанила пальцами по столу. - Будет ставить их на эсприт.
- Вместе с моими пушками, что ли? Откуда у него такие извращенческие мысли, его Кольвен покусал, или как?!
- Согласна, а я только собралась похвалить его за хороший вкус…
Гринволл и Ноуэллайл с вызовом уставились друг на дружку, но скорее шутливо, нежели всерьёз.
Оружейник уже собрался было ответить, как вдруг откуда-то сзади справа раздался грохот, а сразу за ним - торопливые шаги. Мигом позже до собеседников долетели и слова - явно возмущённые, однако распознать хотя бы даже то, из какого языка они происходили, не удалось.
Не сговариваясь, оба вскочили и направились к услужливо раскрывшимся дверям. За ними показался кусочек коридора, оформленного так же цветисто, как и холл, но чуточку попроще. Он продолжался метров десять, а затем разветвлялся в обе стороны под прямым углом. Звук шёл с левого поворота и приближался, не очень быстро, но всё же уверенно. Визитёры напряглись, готовясь встретить… Сами не ведая, что.
Голос однозначно принадлежал Анхелю фон Рамму, лучшему специалисту по парапсихологии. Но первым из-за угла показался совсем не он.
Существо выглядело дико, сюрреалистично, даже по меркам всех тех чужеродных привидений, чьи портреты висели на стене. Длиной едва ли больше метра, оно походило на что-то вроде струящегося по воздуху ручья, который как бы растворяется сзади и нарастает впереди. Его верхняя сторона по всей длине выпрастывала пучки щупалец или, скорее, коротких толстых корней, которые передавали друг дружке второе тело, наподобие змеи с огромным раздутым мозгом над плоскими безглазыми клыкастыми челюстями. Одного взгляда хватило, чтобы твёрдо понять - это всё единый организм, а не несколько разных. Создание извилисто двигалось вдоль коридора, отбрасывая на пол, потолок, стены и всё, что их заслоняло, узкое световое кольцо, центр которого находился в одной плоскости с массой мозга. И цвет свечения беспорядочно менялся по мере того, как призрак с тихим мелодичным звоном перетекал, переносил самого себя всё ближе к распахнутым настежь дверям.
А следом выскочил и сам старик профессор. Длинная борода растрепалась и довольно боевито топорщилась вперёд. Под густыми бровями решительно сверкали глаза. Несмотря на возраст и полноватую фигуру, двигался фон Рамм удивительно живо, практически вприпрыжку, хотя скорости ему всё же недоставало, даже чтобы угнаться за неспешным призрачным ручьём. В узловатых пальцах он сжимал устройство, как две капли воды похожее на сачок для ловли бабочек, обвитый металлическими лентами, и при каждом взмахе раскачивался, будто маятник.
- О, друзья мои!.. Очень хорошо, что вы уже здесь!.. - проговорил он между неуклюжими прыжками. - Будьте так добры, подсобите немного!..
Первым среагировал технарь. Пока женщина с интересом рассматривала диковинное чудище, он ловко закатал правый рукав рубашки, под которым обнаружилось целое созвездие вживлённых микрочипов и других мелких устройств. Засияла под кожей узорчатая сеть. Другая рука уже выхватила карманный проектор и отточенным движением направила на цель. В воздухе вокруг призрака разом вспыхнули десятки очень маленьких, однако полностью функциональных субпланковских контуров. Повинуясь жестам Гринволла, они рассредоточились так, чтобы из их объёмного лабиринта не было выхода. Куда бы ни двинулся беглый дух, он неизбежно зацепился бы по меньшей мере за одну ловушку.
Каждый такой диск, по уверениям оружейника, мог остановить не только тяжёлый танк, но даже поток нейтрино, которые свободно проникают сквозь свинцовые экраны в миллиарды километров толщиной. Помедлив с полсекунды, существо равнодушно двинулось прямо сквозь них.
- Осторожнее, друзья мои, это микарематози, не повредите его, пожалуйста! У меня такого ещё нету! - встревоженно воскликнул профессор.
На лице Гила отчётливо читалось, что если уж эта технология неспособна замедлить призрака, то никаких других подходящих средств им тут сейчас определённо не найти. Вероятно, среди причудливого инвентаря в холле могло бы что-нибудь попасться - однако у гостей не было ни одной идеи, какую вещицу взять и как применить. Такими знаниями владел только фон Рамм, который не спешил давать подсказки. Но, пока оружейник перебирал в уме свой арсенал, намётанный глаз Наоры выявил ряд паттернов среди движений духа, и она поняла, как поступить.
Ноуэллайл всего пару раз имела дело с призраками, но знала, что облик их физической проекции строится не просто так. Если дух свободно пролетел через столь плотную сетку, то он в большей степени идея, чем энергия или вещество. Громадный мозг - почти несомненный признак того, что сущность питается информацией. Хищная пасть говорила о её прожорливости. Отсутствие глаз - о неразборчивости в пище или, быть может, намекало на иную сенсорную систему, вроде сканирующего кольца… Впрочем, это не играло особой роли, если существо их вообще могло воспринимать. Наконец, неспешные скольжения и самый их характер, перенос ленивого тела таким экстравагантным образом, логично дополняли образ своеобразного философа, который безучастно плывёт по течению, не придавая значения мелким неурядицам вроде погони.
- А вот иди сюда, мой хороший, чего я расскажу! - проговорила она по возможности ласковым голосом и начала перечислять типы гистонов.
И призрак действительно отреагировал! Не меняя скорости, он плавно повернул в сторону женщины и показал ещё больше клыков с явным интересом. Продолжая говорить, Наора медленно отступила на шаг, другой, третий. Создание уже вынырнуло из коридора - тут простора для манёвра стало больше. Целенаправленно следуя за речью Ноуэллайл, оно плавно кружило вокруг неё по комнате, постепенно приближаясь.
Гринволл смекнул, в чём дело, и тоже начал воодушевлённо зачитывать лекцию о тахионах. Ноуэллайл притихла - и странный дух с широко раскрытой пастью двинулся к невозмутимо следящему за ним оружиеведу. Когда подлетел к нему опасно близко, биоинженер вновь завела рассказ, про свойства парахитина, приманивая существо обратно. Так они водили его по холлу, пока фон Рамм наконец их не нагнал. Очень бережно он подставил сачок, и дух, почти загипнотизированно летевший на увлекательное повествование Гила о том, почему автоматический октангль лучше обычного прицела, заполз туда. Что произошло внутри устройства, Наора не поняла - это было сродни обманчивым рисункам на тех колоннах у входа, только ещё невыносимо сложнее. Но вот, не выпуская добычу из рук, профессор одобрительно похлопал в ладоши.
- Восхитительно, молодые люди, сердечно благодарю! А то видите, какая оказия вышла, призыв сработал, да вот защитный круг сплоховал…
- Рады помочь, профессор, - кивнул техник, разглядывая диковинный сачок с явным желанием применить эту технологию в своих машинках.
- И мы к вам сами за помощью, кстати, - отметила женщина. - Вернее сказать, за советами насчёт наших новых проектов.
- Ах, ну конечно, понимаю, - фон Рамм расплылся в улыбке. - А не хотите ли вначале осмотреть мою коллекцию мефири?
- Непременно, герр профессор, там наверняка очень много вдохновляющих вещей. Но я бы предпочёл решать задачи по мере поступления.
- Ну, как знаете, ребятки, упрашивать не стану. А как тогда насчёт моей коллекции даэксиров? Правда, некоторые образчики ещё в работе…
- К слову, насчёт мефири, - задумчиво молвила биоинженер. - Если не секрет, зачем вам понадобилось это существо?
- Ну как же зачем? Обсуждать с ним разные сложные рабочие вопросы! Мне тоже, знаете ли, порой требуется помощь.
- То есть… - женщина взглянула на профессора с не очень хорошо скрытым ошеломлением. - Это не просто дикое животное, оно разумно?
- Естественно, и поразумнее нас с вами! - профессор добродушно заулыбался. - Но на свой, особый лад. Такое обращение ему не обидно!
Первым тишину нарушил техник.
- Интересными делами вы тут занимаетесь, конечно… Мы как-то попроще, даже если сложно. Наора, вот ты, к примеру, с чем сюда пришла?
Та благодарно кивнула Гринволлу за право первой задать вопрос. Тем временем фон Рамм уже успел усесться в кресло и гостеприимным, но властным жестом предложил гостям занять места напротив, мол, в ногах правды нет. Последовав его приглашению, те отметили, что на столе между ними будто сам собой нарисовались кофейник и несколько чашек. Никакой закуски к ним не оказалось, что, в общем-то, было вполне логично - нечего вещать с набитым ртом. Сцепив на животе узловатые пальцы, профессор всем видом показал, что готов выслушивать сколь угодно длинные и детальные описания проблем, в ответ на оказанную помощь или даже просто так, потому что выдалась свободная минутка.
- Я постараюсь быть краткой.
Вышло это у неё, впрочем, не особенно изящно. При всех своих талантах Наора не владела ораторским искусством, потому что в основном общалась с бессловесными зверушками и писала максимально сухие научные отчёты на грани канцелярита. Она без усилий могла излагать длинные мысли - помогал опыт изучения генетических цепочек и конфигураций громадных белков, но при этом чаще всего словно читала по бумажке, подбирая слова так, чтобы выразить только чёткую информацию да ход размышлений. Хотя в целом с задачей справилась неплохо.
Ноуэллайл в своих экспериментах довольно быстро выучила базовые методы, которые позволяли наделять живую плоть сверхсилой - однако чем сложнее была последняя, с точки зрения законов физики, тем труднее её оказывалось прививать. Для банального телекинеза или умения творить огненные сгустки почти ничего не требовалось - только даровать душе возможность минимально воздействовать на вещный мир, что сравнительно легко достигалось интеграцией определённых генетических цепочек. Но того же самого можно было добиться и через обычные анатомию с физиологией, вроде улучшенной химической пушки жука-бомбардира или недавно открытых сенсорных полей. И, хотя душа, по идее, могла бы выполнять куда более сверхъестественные фокусы, биоинженеру до сих пор не удалось выжать из неё ничего лучшего, чем обход принципа сохранения энергии. Хотя, опять же, для всего этого существовали и полностью физические системы, пусть даже воплощать их в органической материи, как правило, было неэффективно или вообще лишено смысла. Наору такой журавль в небе ощутимо раздражал.
Дело было даже не в невозможности вырастить более интересное, по-настоящему аномальное сверхсущество. Несомненно, мысль о некоем монстрике, который самим своим видом нарушает базовую логику вселенной, была притягательной, но даже он остался бы, как и все прочие творения Наоры, лишь тренировкой, оттачиванием технологии. Настоящей же целью её опытов было улучшение и расширение сил человека.
Она была готова к тому, что для этого потребуются некоторые правки, вроде добавления новых косточек или оптимизации работы внутренних органов. На внешнем облике, да и поведении как таковом, это не должно было сказаться почти никак. Во всяком случае, не больше, чем те изменения, которые человек и так практиковал ещё с каменного века, наподобие эстетичных магических узоров на коже. Вот только это ещё обязано было приносить больше пользы, чем внешние инструменты или искусственные изменения, к примеру, банальные татуировки. Иначе говоря, женщина задумывала не просто добавление новых функций, но переделывание самой природы, общего философского определения человеческого содержания. А что определяет человека сильнее, чем его место в мире - некая неуловимая, но подспудно ощутимая судьба?
Всё это тесно переплеталось и с общими работами обитателей бункера. Здесь готовили оружие и воинов для противостояния инопланетному врагу, над чем так или иначе трудился каждый. Поэтому и Ноуэллайл, постигая новые грани живого, избрала своей целью сотворение самых настоящих суперсолдат, не ведающих поражения даже на уровне абстрактных вероятностей. Разработку метода, который позволит человеку уверенно перенаправлять сам ход исторических событий по наилучшему пути. В теории задача выглядела выполнимой, и у женщины даже уже имелись кое-какие предварительные успехи, с десяток прототипов сверхъестественно удачливых существ… Однако же на этой светлой ноте все исследования зашли в тупик - сколько Наора ни билась, подобные манипуляции оставались уж слишком слабыми и ситуативными.
- Что вы можете посоветовать? Создавать такую железу удачи на основе кроличьей лапки, вилочковой кости, более экзотического материала?
- Шикарное отношение к подопечным, - негромко хмыкнул оружиевед. - И как это поможет, если самому кролику лапка очевидно не помогла?
- Напротив, это отличный способ увековечить благородного зверя, павшего во имя науки и победы земной биосферы! - парировала женщина.
- Кстати, извиняюсь, что снова вмешиваюсь, но почему бы тогда не взять сразу несколько вариантов?
- А если они станут конфликтовать между собой? Я обсуждала это с доктором Велом, и он подчеркнул, что вероятность - очень тонкое дело.
Вдумчиво выслушав её повествование и дальнейшую дискуссию с Гринволлом, фон Рамм наконец подался вперёд, ловко подхватил свою чашку чая, с видимым удовольствием принюхался, сделал маленький глоточек, поставил обратно, после чего назидательно поднял палец.
- Сдаётся мне, душенька, вы подходите к проблеме не с того конца! Вот объясните мне, пожалуйста, что же вообще такое эта самая удача?
Ноуэллайл задумалась на несколько секунд.
- Обычно под этим словом понимают позитивно воспринятое событие, которое произошло случайно, вне зависимости от человека. Но если говорить об управлении удачей, такое определение явно не годится, поскольку создаёт сразу двойной оксюморон. Так что я подразумеваю несколько другое - цепь событий, результат которых, при прочих равных, наиболее выгоден для человека. Их итог уже возможно объективно оценить по соотношению вреда с пользой, в как краткосрочной, так и долгосрочной перспективе. И они уже поддаются некоторому контролю.
- Вот об этом я и говорю, - профессор, вздохнув, немного подался вперёд. - Совсем не с того конца подходите, душенька! Хорошо, давайте тогда представим вот такую ситуацию. Некто трудился на крыше очень высокого дома и по оплошности с неё низвергнулся вниз головой, но не убился насмерть, а лишь отделался переломом пальца. А кто-то другой в точно такой же ситуации, но на другом краю города, не падал с крыши вовсе, и поэтому остался совершенно цел. Кому из них повезло, как вы считаете? Не спешите с ответом, прочувствуйте суть вопроса.
- Если ставить его так… - женщина потёрла левую бровь кончиком пальца. - На мой взгляд, повезло им обоим, но второму всё-таки ощутимо сильнее. Травма, даже небольшая, объективно невыгодна, если не рассматривать окружающий контекст. Возможно, перелом позволит этому человеку получить более серьёзное преимущество в другом месте, вроде денежной компенсации, которая перевесит все неудобства. Но вы не предоставили никакого контекста, поэтому я буду оценивать только эту конкретную ситуацию. И, поскольку я занимаюсь именно военным применением везения, мне следует рассматривать такой случай как несомненную неудачу, сразу по трём причинам. Травмированный солдат становится гораздо менее эффективным, а падение мешает ему быстро выполнять боевые задачи и уклоняться от других ударов. Я учла, что ваш пример может относиться и к мирной жизни, но если этот человек, например, ставил камуфляжное покрытие, то его неудача может иметь куда более серьёзные последствия, чем просто небольшой перелом. То есть подобных ситуаций в данном случае явно необходимо избегать.
- Но вы ведь хотите сделать везение постоянным? Тогда не всё ли равно, что произойдёт, если ваш солдатик так или иначе достигнет успеха?
- Что ж, полностью согласна с этим! Но тот, кто смог достичь успеха быстрее и чище, по определению является более удачливым, разве нет?
- А выражение «кабы знал, где упасть, то соломки бы подстелил» вам наверняка знакомо?
- Конечно, это сожаление о том, что не удалось предвидеть и предотвратить неприятность.
- Можно понимать его и так. Но обратите внимание, душенька, как именно оно сформулировано! Не проявил бы осторожность или даже вовсе пошёл другим путём! Всё равно бы упал, даже зная, как и где это случится. То есть не стал бы избегать этой, как вы сказали, неприятности, а только немножечко подстраховался. И как считаете, почему народная мудрость напутствует делать такой выбор, а не то, что предложили вы?
Наора вновь задумалась, но через минуту, нахмурившись, с сомнением покачала головой.
- Вряд ли автор подразумевал, что успехи должны компенсироваться проблемами, и наоборот, но я пока не могу предложить ничего получше.
- Ох, оставьте магию в стороне! - фон Рамм замахал руками. - Мы оба знаем, что вселенная не делит события на хорошие и плохие, а только притягивает определённые сочетания явлений. Настоящий смысл этого изречения кроется совсем в ином. Давайте вернёмся к изначальному примеру. Что такого есть у того, кто свалился с высокой крыши и только чудом уцелел, чего не получил неупавший? Кроме травмы, вестимо.
- Бесценный опыт?
- И его тоже. Но прежде всего - интересную историю! Очень динамичную, увлекающую, со счастливым концом, да к тому же почти задаром.
- С этой стороны, пожалуй, да, - биотехник несколько секунд переваривала новую мысль, сложив пальцы домиком. - Но, прошу заметить, мы тут готовимся ко всепланетной схватке с инопланетянами, у которых даже рядовые дроны-черви на порядок превосходят всё, что человек в принципе способен осознать, ммм, не прибегая к радикальной перестройке мозга. И я уверена, что интересных историй наберётся в избытке.
- Ну, отчасти вы правы, - чуть улыбнулся профессор. - Однако же вам предстоит ещё многому научиться. К величайшему сожалению, я пока не могу ответить на ваш первый вопрос, о методах, так, чтобы вы поняли его должным образом. А в подобных сферах очень неосмотрительно полагаться на поверхностное и тем более ошибочное понимание предмета. Так можно было бы легко наделать действительно серьёзных бед!
- Тогда, возможно, у вас найдётся какое-то существо с подходящими силами, чтобы я могла их воспроизвести, а в процессе разобраться, как именно они работают? - едва заметно нахмурившись, Ноуэллайл отпила из своей чашки. - Полагаю, для этого моих знаний будет достаточно.
- Охотно верю! Но, простите уж, не могу припомнить ничего достаточно уместного. У меня очень богатые коллекции мефири и даэксиров, там есть даже генераторы удачи в жидкой или твёрдой форме, но лично вашей работе это никак не поможет. Чересчур уж специфичная это тема.
- Я готова расти сверх человеческих пределов, и мои подопечные тоже, - не сдавалась женщина. - Насколько я знаю, тот же Каф множество раз проявлял умения, которые выглядят вполне подходящими. И он всё ещё не выпал из обычного социума, верно? Природа его усилителей изучена уже достаточно детально. Просто подскажите, какие именно черты нужно скопировать, пожалуйста, а дальше я сориентируюсь сама.
- Они вам не помогут, даже если вы в точности скопируете вообще всё, душенька. У герра Кольвена всё настолько взаимосвязано, что если повторить отдельный элемент или даже целую систему, они не смогут действовать отдельно от его полной самоидентичности. Потребовалось бы изготовить совершенно точные копии его души, тела и самого ядрышка собственного я. Это выполнимо, но, к сожалению, не разрешают…
- Кастатион тоже сверхъестественно удачлив. Но я не вижу, что именно нужно скопировать у него. Там ведь что-то из сферы парапсихологии?
- Увы, тут я бессилен! - профессор всплеснул руками. - Таланты герра Кастатиона выше моего понимания! Лучше идти более лёгкой дорогой.
Наоре от этой новости стало нехорошо, но она сумела удержать себя в руках.
- Хорошо, как скажете, - она поёрзала в кресле, решая, встать или устроиться поудобней. - Я, как и сказала, готова учиться вашей мудрости.
- Охотно поделюсь ею с вами! - фон Рамм улыбнулся. - Но не думайте, что все ответы можно преподнести на блюдечке. Это непростые уроки.
- Будь всё просто, я бы уже разобралась сама.
- Ну не скажите, душенька, обычно самые простые вещи как раз даются тяжелее всего, если подходить к ним с обычными инструментами…
Он хотел добавить что-то ещё, но в этот миг вдалеке затренькала сирена. Собеседники напряглись. Поднеся к глазам свой коммуникатор с обычным, не голографическим экраном, старый парапсихолог забегал глазами туда-сюда, читая, судя по всему, нечто очень важное. На его лице поочерёдно сменились сомнение, задумчивость, внезапная радость, тревожность и, наконец, азарт. Он крякнул и поднялся из кресла.
- Уж простите, друзья мои, но мне придётся срочно вас покинуть… Однако не прощаюсь! Я буду в двенадцатой лаборатории, встретимся там!
Окончив фразу уже на ходу, профессор с неожиданной прытью умчался в лабиринты коридоров. Гринволл и Ноуэллайл поглядели ему вслед.
- Ну что ж, неплохо поговорили, - усмехнулся технарь. - Надо будет попробовать!
- В смысле? - оглянулась биоинженер, всё ещё отчасти пребывая в своих мыслях.
- Я про его советы, ну. О другом взгляде на постановку вопроса и смысл проектов.
- Разве ты тоже занимаешься вероятностями?
- При чём они вообще? Я основном о пушках.
- Он только со мной беседовал, про то, что такое удача. Ты всё это время молчал.
- Нет, ты обрисовала свою проблему, он ответил, а дальше предоставил слово мне.
- Стоп, что?..
Гости задумчиво переглянулись. Затем так же синхронно посмотрели на дверь, оставленную приветливо открытой. Вариантов было немного.
За поворотом их встретили портрет какого-то бородатого учёного, дожно быть, оккультиста, широко известного в узких кругах, и ещё четыре двери. Но две из них оказались наглухо заперты, а одна была вообще нарисована на стене, притом довольно неумело, и только последняя выглядела подходящей. Правда, разглядеть то, что за нею, мешала некая дымчатая стена. Гил быстро установил, что это был действительно просто безвредный дым, шедший из маленькой коробочки сверху. Нерешительно потоптавшись пару секунд, путники всё же шагнули внутрь.
- Ах, ничего себе! - выдохнула Наора, осматриваясь. - Вот такого я точно не ожидала…
Комната была не очень широкой и при этом поразительно длинной. Вначале вдоль левой стены тянулись ряды столов с малопонятными ей приборами и химической посудой, а справа высились шкафы, уставленные всевозможными баночками, скляночками, бутылками, полными разноцветнейших веществ или хранившими заспиртованные образцы чудищ. Метров через шесть их сменяли массивные металлические баки с прозрачными окошками, увитые трубками и кабелями, ощетинившиеся пультами управления. Женщина сходу признала в них старые модели биоинженерных чанов. В таких она сама полгода тому назад выращивала своих зверушек, но с тех пор перешла на гораздо более мощное и универсальное оборудование. Видимо, фон Рамму для его экспериментов или промышленных задач хватало и таких установок.
А ещё немного дальше поперёк всей комнаты растянулось нечто вроде мясной паутины. Нити её были с руку толщиной и хаотично усеяны пульсирующими узлами, округлыми пастями, полными клыков, кривыми длинными шипами, очевидно ядовитыми… Глаз, равно как и иных органов чувств, заметно не было, однако Ноуэллайл решила пока держаться от жуткого создания подальше. Намётанным глазом она сразу заметила, что основная масса тяжей сосредоточена у одного из чанов, разрастаясь вокруг рваного отверстия, явно проделанного изнутри.
Интереснее же всего было то, что немного позади этой решётчатой преграды начинался залитый ярким солнцем луг под настоящим небом.
Повернувшись к Гринволлу, женщина обратила внимание, как у того бегают глаза, всё время переключаясь с существа на пейзаж за ним и обратно. Несомненно, оружиевед подрастерял былой задор, когда убедился, что его технологии почти бессильны против духов. Ноуэллайл тоже чувствовала себя не в своей тарелке, однако у неё хотя бы было больше опыта в таких делах. Быть может, подумала она вдруг, если профессор и его ассистенты до сих пор не разобрались со сбежавшим организмом, тот вряд ли является слишком опасным для человека?
- Вот как считаешь, лучше остаться или уйти? - тихо спросил Гринволл, не сводя взгляда с паутинистой плоти. - Кажется, эта штука растёт.
Наора пригляделась и тоже заметила, что за минуту их пребывания здесь аморфная сущность выпустила ещё несколько острых отростков.
- Пока некуда спешить. С такой скоростью у нас есть как минимум пара часов. Этого более чем достаточно, чтобы разобраться с проблемой.
- Сначала хорошо бы разобраться, в чём именно состоит эта проблема. Если я чему тут уже и научился, это тому, что верить ничему нельзя.
- Уверена, что чему-то всё же можно, - биоинженер вдумчиво оглядела комнату в поисках каких-нибудь полезных записей или иных зацепок.
Практически сразу же её взгляд наткнулся на записку. Заметить небольшой листок бумаги было нетрудно - он лежал посередине тщательно расчищенного участка ближайшего стола, придавленный ярко-красной железякой, и вдобавок прямо на него светила яркая лампа. Визитёры проигнорировали его лишь потому, что всё их внимание было сразу же приковано к совершенно неуместному созданию прямо перед ними.
- Предлагаю начать с этого, - женщина взяла записку, пробежала глазами по строкам, и её взгляд из воодушевлённого резко стал хмурым.
- Что там такое? - технарь подошёл поближе, но с такого ракурса не смог ничего разглядеть.
- Да, это похоже на нужную инструкцию. Цитирую как написано. Образец номер 99080 использовал способности к МС-4 и смог выбраться из инкубатора, закрыв доступ почти к половине цеха. Я с ним поговорил и разработал зелье против его сил. Рецепт записан ниже. Дата, подпись.
- Ну, пока обнадёживающе, - оружиевед снова оглядел лабораторию, оценивая немалое количество и разнообразие ингредиентов на полках.
- Она записана какими-то абстрактными стихами, ничего не понимаю. Я изучала современную биоинженерию, а не средневековую алхимию.
- Давай тогда разбираться, - тяжко вздохнул Гил, тоже привыкший к более научным мануалам.
- Возьми большую колбу с плоским дном, насыпь туда три грамма двух в одном. С колбой ясно, большая здесь всего одна. Что туда класть?
- Хммм, дай минутку на подумать… В этих шкафах наверняка есть всё необходимое, так что, может быть, какая-то этикетка подскажет ответ?
- Почему тогда автор записки не составил зелье сам?
- Возможно, решил оставить это на потом? - пожал плечами оружиевед. - Ну или просто не хотел морочиться сам с таким сложным рецептом?
- Здесь всего двенадцать компонентов, это не сложно.
- Там ещё с обратной стороны продолжение, если что.
Ноуэллайл, едва не ругнувшись, перевернула лист, который от этого движения разложился ещё в пять раз. Гринволл сдерживаться не стал.
- Можем успеть, - женщина вздохнула, возвращая себе достойный сконцентрированный вид. - Тогда изучай полки, а я прочитаю остальное.
В сконцентрированной и задумчивой тишине прошли минут двадцать. Наора, всё сильнее хмурясь, просматривала стихотворения. Гил шарил по всем шкафам, разыскивая пресловутое «два в одном» и запоминая на всякий случай местоположение других вещей. Ноуэллайл окончила свою часть раньше и взялась за просмотр документов в ящиках стола, надеясь отыскать там больше подсказок. Увы, ей ничего не попалось.
- Эврика, вот это подходит! - оружиевед быстро направился к ней, сжимая в руках небольшой прозрачный ящичек, полный бурого порошка.
- Что это такое? - биоинженер, едва заметно вздрогнув, оторвалась от очередного отчёта и обернулась. - Ты точно уверен, что это именно то?
- Да, только на нём одном написаны такие слова. И как думаешь, что тут за вещество? - технарь лукаво усмехнулся, перечитывая наклейку.
- Даже гадать не стану. Выкладывай, у нас ещё много работы.
- Это смесь кофе с сухим молоком! Эх, не умеешь веселиться…
- Нам сейчас некогда шутить. Что ж, не самый странный ингредиент. По крайней мере, не глаз осы или перья чёрной крысы. Сам отмеришь?
- Давай ты, я не сдержусь и сыпану сразу ложку. Поищу лучше следующий компонент, пока ещё свежа память.
- Добавь кусочек мудрости из той страны, где по земле ходил святой. Насколько мне известно, фон Рамм христианин, так что страна понятна.
- Так точно. А что за кусочек мудрости, есть идеи? И почему не указана дозировка?..
- Не имею представления. Но это может быть важным ключом. Если нет дозировки, то, скорее всего, это какие-то мелкие неделимые объекты.
- Вроде семечек или кристаллов? Понял, и даже, кажется, знаю, где именно искать!
С этими словами Гринволл вернулся к одному из самых массивных деревянных шкафов со стеклянными витринами. Вооружившись парой щипчиков замысловатой формы, он отодвинул прозрачную панель, аккуратно извлёк крошечный камушек и отнёс его к месту варки зелья.
- Будем надеяться, профессор не огорчится, что мы без спроса тратим ценные ресурсы.
- А это что? - женщина пристально взглянула на коллегу. - Объясняй сразу, пожалуйста.
- Один из даэксиров, профессор их упоминал. Здесь вряд ли его коллекция, но всё же…
Он как мог пересказал то, что раньше читал о подобных субстанциях. Некто испытывает яркую эмоцию или совершает действие - произносит мудрые слова, к примеру. Это создаёт где-то в нематериальных уровнях реальности своего рода поток идей. Они могут воздействовать и на вещественный мир, но крайне слабо, в масштабах молекул или чуть сильнее. Однако если их много, и они поступают регулярно, возникает интересный кумулятивный эффект. Там, где это происходит, часть грунта или иной подходящей массы начинает всё сильнее упорядочиваться по определённым паттернам, которые соответствуют общему содержанию идеи, выраженной математическим языком. Такие структуры в разы усиливают его чувствительность к этим сигналам, поэтому кусочек вещества всё чётче их отображает. И наконец превращается в кристалл с отпечатком идеи, насколько бы абстрактной та ни была. Весь мир ими полнится, но лишь немногие уже умеют отличать их от простых камней.
- Так что ничего более подходящего мы наверняка не найдём, - подытожил он, очень аккуратно помещая сверкающую стекляшку в колбу.
- Хорошо, а вот это что такое? Зелёного орла налей на треть, и дай ему под звёзды посмотреть.
- Звучит знакомо… - технарь нахмурил брови, почесал лоб, пощёлкал пальцами. - А, ну конечно же! Кастинцийское вино, названо так в честь зелёного луча, который особенно часто виден именно из тамошних краёв, и популяции, собственно, красноногих орлов оттуда же. Довольно необычное, на любителя, но в целом неплохое. Точный состав так сходу не скажу, но там есть ягоды рябины и черники. Очень характерный состав, такое ни с чем не спутаешь. И да, я видел здесь такую бутылочку. Интересно, где профессор её раздобыл и для чего использует, ха!
- Замечательно, благодарю. Осталось разобраться со второй частью.
- Да легко! Видишь, какое именно слово тут использовано для обозначения звёзд? Так говорят про геометрическую фигуру, а не небесное тело, и вот на бутылке они как раз нарисованы. Короче говоря, налей, сколько сказано, а потом поднеси эту часть этикетки к стенке колбы.
- У этой фразы точно не может оказаться других логичных трактовок?
- Их наверняка ещё много, но вот эта самая подходящая. Элька, ну то есть Эседдей, меня здорово натаскала в понимании таких метафор!
- Что ж, если настаиваешь. Итак, три пункта есть, остался сорок один.
Они продолжили вчитываться в хитросплетения букв и танцы слов, становящиеся всё более изысканными по мере чтения. Субстанция то и дело подвергалась неожиданным воздействиям - ставилась на огонь, охлаждалась до определённой температуры, помешивалась в строго заданных направлениях, пополнялась новыми диковинными компонентами, частично выплёскивалась под стол… Ноуэллайл не знала, какой философский камень должен получиться в результате всех этих манипуляций, и была бессильна предположить даже то, как будет выглядеть сотворяемое зелье в следующий миг. Процессы в колбе по сложности вряд ли уступали зарождению и развитию эмбриона или работе мозга.
Казалось, инструкция нарочно бросала вызов их умению решать мозголомные загадки. Чем дальше продвигались зельевары, тем витиеватее становились стихи. Гринволл продирался сквозь метафоры и прочие фигуры речи, выискивая малейшие лазейки среди зарослей поэтических сравнений. А многие слова Ноуэллайл видела впервые, и точно не смогла бы их расшифровать. Но зато с колбой она управлялась идеально.
- Когда остынет, можно применять, - зачитала женщина последнюю строку. - Тогда подождём, пока его температура сравняется с комнатной.
Усевшись на стулья, зельевары с интересом уставились на плещущуюся в стеклянном сосуде жидкость. Она переливалась всеми цветами радуги и даже как будто бы ещё какими-то, неведомыми человеку, разбрасывала быстро гаснущие искры, слегка дымилась, заполоняя всю лабораторию целой гаммой причудливых густых запахов. Наора подумала, что, быть может, именно так собаки или пчёлы воспринимают мир.
Внезапно оружиевед схватил листок с рецептом и сам погрузился в чтение. Он почти лихорадочно бегал глазами по строкам, слева направо и наоборот, вверх-вниз, переворачивал, даже посмотрел на просвет. Когда до Наоры дошло, что именно он делает, её сердце пропустило удар.
- Ну и что с этим делать дальше? - оторвавшись от стиха, Гил с плохо скрытой нервозностью посмотрел на коллегу.
- Там точно не сказано?..
- Лично я не нашёл вообще никаких прямых или зашифрованных инструкций. Никаких акростихов, невидимых чернил или чего-то подобного.
- Возможно, это тоже объяснено метафорически?
- Крайне сомневаюсь, а даже если так, едва ли это нам поможет. Вот у тебя, прости за нескромность, сколько ядер?
О таких вещах обитатели бункера по молчаливому согласию старались без необходимости не говорить. Когда человек достаточно вдумчиво изучал новую сложную сферу знаний, кусочек его мозга быстро перерождался в крошечную пластинку или ленточку из странного твёрдого вещества, способного хранить и структурировать колоссальные объёмы информации. Эти так называемые ядра памяти формировались под влиянием неких машин, встроенных в системы базы, и не причиняли ни малейшего вреда, даже наоборот, но у многих вызывали подспудную тревогу. Да, без них невозможно было бы в столь краткие сроки создать так много новейших диковинных наук, и заодно сам мозг становился физически прочнее. Но никто не знал, как далеко могут зайти махинации Стратега со святая святых человеческой природы, даже ради самых благих и искренних задач. Кроме того, хотя у большинства выросли всего по два или три таких ядра, это могла быть лишь вершина айсберга.
- Хм, последний осмотр показал тридцать два.
- И моих тридцать восемь. А у профессора, и наверняка его ассистентов, счёт идёт на пару сотен. То, что им очевидно, мы тупо не поймём.
- Всё же я уверена, что ответ должен быть для нас понятен…
- Может быть, твоя женская интуиция что-нибудь подскажет?
- К сожалению, нет. И вряд ли полагаться на интуицию сейчас будет уместно.
- Тогда попробуем больше логики, - оружиевед глянул на мясную паутину, которая уже начала захватывать шкафы. - Например, зачем стихи?
- Насколько мне известно, парапсихологи трепетно относятся к тонким смысловым играм. Это может быть профессиональной деформацией.
- Вполне вероятно, но вряд ли только это. Должен быть ещё какой-то смысл тратить время на метафоры. Не чтобы запутать зельеваров же?
- Уж надеюсь на это. Так, постой… - женщина забрала у него листок и бегло проглядела. - Что, если действительно запутать, но не нас?
- А кого?.. - внезапно Гил сообразил, к чему она ведёт. - Неее, ты же шутишь?
- Мы уже видели здесь разумного призрака и знаем, что для фон Рамма это не что-то необычное. А судить о разуме по внешности неверно.
Оба покосились на бесформенные заросли щупалец и клыков, постепенно подползавшие ближе, словно несуразное, безглазое, практически неподвижное существо за ними наблюдало. Действительно, а почему внутри подобной оболочки не мог таиться острый интеллект, способный прочитать рецепт зелья против него и воспользоваться этим? Потому инструкцию и записали так, чтобы её сумел распознать только человек?
- Допустим, но тогда объясни, зачем ему вообще создавать такую штуковину.
- Это очень напоминает то, над чем я сейчас работаю. Когда эмбрион растёт, генетическая информация и клеточная структура его тела влияют на абстрактные смысловые уровни вселенной, которые изучает современная парапсихология. Там возникают потоки данных, которые по мере развития организма усложняются и соединяются в то, что принято именовать душой. Какими чертами она будет обладать, зависит от тысяч факторов, как врождённых, так и внешних. Поэтому, в теории, возможно создать такой организм, который сформирует душу с нужными нам аномальными свойствами. Но его физическая биология, скорее всего, окажется тем более патологической, чем сложнее будут эти свойства.
- Что ж, логично, спасибо за лекцию. А есть ли такие сверхсилы, для которых необходим конкретно разум? Ну или возникает как побочка?
Ноуэллайл задумалась, вспоминая обитателей бункера и её собственные разработки. Фараджан со своим аэрокинезом. Кастатион, который не знает неудач. Каф, чью природу превратили неведомо во что. Другие обладатели особых умений. Бесчисленные существа из иных миров.
- Не припоминаю ни одной похожей. Обычно они ближе к физическим, нежели умственным. Но у фон Рамма могут оказаться и такие образцы.
- Тогда, за неимением других вариантов, примем, что эта штука как минимум умеет читать сложные тексты. Что с ней может сделать зелье?
- Что угодно. Я не изучала никого и ничего из них двоих. Но если ориентироваться на внешность, это существо состоит из обычной органики.
- Вряд ли это снадобье его расплавит или отравит. Мы дышим испарениями уже довольно долго, и до сих пор с нами ничего не произошло…
- В инструкции напрямую сказано, что из него должна выйти вся токсичность. Но я думаю, что это касается только воздействия на человека.
- Кстати, да! Там говорится именно о полном выходе яда и прочего! А я сразу обратил внимание, просто не думал, что реально пригодится.
- Не хочешь ли ты сказать, что это предназначено для нас? - глаза Наоры слегка округлились.
- А что, в сказках волшебные зелья обычно именно пьют или наносят на кожу. Но да, понимаю, мне тоже не хочется испытывать это на себе.
Незадачливые зельевары вновь уставились на колбу, которая уже остыла, перестала булькать, а источаемый её неведомым содержимым запах сменился чуть более фруктовым, с яркими нотами свежераспиленного металла, варенья из малины и прошлогодних летних облаков.
- Наверное, лучше провести эксперимент и вначале немного вылить на это существо, - предложил Гринволл, опасливо косясь через плечо.
- Не уверена, что это хорошая идея… Вещества в колбе маловато, чтобы им разбрасываться, а варить новую порцию некогда и не из чего.
- Стало быть, пришла пора обратиться к интуиции?.. - усмехнулся Гил, беря с полки стаканчик.
- Предлагаешь мне взять на себя всю ответственность за то, что я никак не могу предугадать?
- Нет, ну а что? В худшем случае помрём оба, здесь у нас шансы равны. А кроме того, из нас двоих только ты изучала удачу, используй это!
Ноуэллайл крепко задумалась. В словах Гринволла, при всей их видимой безрассудности, была логика. А женщина в своих изысканиях сути везения действительно проанализировала немало примеров, среди которых иногда мелькали некоторые закономерности. Впрочем, невезения в этом плане обычно были гораздо более предсказуемыми. Если что-то может пойти не так, скорее всего ожидать стоит именно этого. Но если напрячь пресловутую интуицию, которую Каф называл другим каким-то словом, вроде эссенции или энтропии, шанс успеха слегка возрастал!
- Тогда будем пить, - решила она, не давая себе времени на сомнения и осмысленный анализ.
Она аккуратно налила в стакан Гила ровно половину содержимого колбы, взяла себе другой, наполнила его тоже. По консистенции жидкость напоминала обычную воду, но сверкала и переливалась десятками разнообразнейших цветов, причём раскрашенные течения возникали в ней как будто сами по себе, без движения самого вещества. Потоки красок завораживали, складывались в еле узнаваемые образы, манили.
Наора и Гил, молча глянув друг на дружку, разом влили в себя содержимое стаканов. Конечно, у них проскакивала мысль провести этот опыт поочерёдно, чтобы один заранее узнал, как отреагирует другой, и, если понадобится, принять меры. Но если уж рисковать, то не мелочиться.
- Редкостная дрянь, но мне нравится, как ни странно, - проговорил Гринволл, осматривая свои руки, а потом и комнату вокруг. - Вот как даже!
Проследив за его взглядом, женщина обнаружила, что мясная сеть исчезла. Вместо пробоины в стенке инкубатора была всего лишь открытая дверца. Вокруг её округлого проёма скучковались десятки пушистых фиолетовых цветков, росших из сероватой лианы. Абсолютно никаких опасных органов или подозрительных движений не было, сколько Ноуэллайл ни присматривалась к растению. Испарился и солнечный лужок позади мясной паутины, сменившись продолжением лаборатории с дверью в конце. Всё ещё молча биоинженер переглянулась с технарём.
- Есть идеи, что это такое?
- Ну, я могу вспомнить только Кафа с его альтернативным восприятием реальности, - тот пожал плечами. - Наверное, зелье тоже делает так?
- Иными словами, трансформировалось не существо, а то, как мы его видим, я верно понимаю?
- Без понятия, но никак иначе я это не объясню. А раз так, взаимодействовать мы будем тоже как с маленьким растением. Но это уже к тебе.
На миг Наора хотела было возразить, однако справедливо рассудила, что оружиевед действительно не слишком искушён в работе с живыми существами. Повредить организм, который фон Рамм наверняка выращивал с какой-то важной целью, было последним, что им стоило делать даже до начала обучения его науке. Поэтому она натянула защитные перчатки, лежавшие на соседнем столе, осторожно подошла к цветку и со всей возможной аккуратностью затолкала его обратно в чан. Заперев дверцу, она коротким кивком пригласила коллегу подойти поближе.
- Полагаю, что всё сработало как нужно, мы молодцы. Пора идти, фон Рамм сам себя не найдёт.
Ответив ей также кивком, Гринволл улыбнулся и быстро прошагал к новой двери. Всесторонне осмотрев её на предмет секретов и ловушек, а затем подёргав ручку, он отворил проход в следующий коридор. Заглянув туда, женщина увидела, что тот снова заворачивает вбок, поэтому непонятно, что ждёт их дальше. Гил вернулся к столу, оставил записку, что они с Наорой решили проблему, и оба гостя отправились дальше.
На этот раз коридор был гораздо извилистее и длиннее. Ноуэллайл попыталась представить его карту, чтобы понять, в каком направлении они сейчас идут - но ничего не получилось. Судя по всему, это место не подчинялось законам евклидовой геометрии, а иначе уже несколько раз должно было пересечь само себя, причём в некоторых местах выходить к одной и той же точке одновременно с нескольких сторон. Неужели у фон Рамма есть и такие сложные технологии? А может быть, всё это крыло вообще развивается само по себе, как прихотливые структуры и процессы в организме?! Никакого перемещения архитектурных форм вокруг себя Наора не ощущала, хотя едва ли это могло стать весомым аргументом как за, так и против подобных идей, поэтому гостям оставалось только двигаться дальше, смиренно принимая ситуацию как есть.
Никаких ответвлений тоже не было, просто большая перекрученная кишка. От этого сравнения биоинженеру стало неуютно. А вот технарь, в противоположность ей, неожиданно воодушевился и вовсю о чём-то размышлял, загадочно улыбаясь. Однако расспрашивать его о причине весёлости женщина не стала - наверняка опять будет хвастаться своими новыми проектами. Но даже если нет, что крайне маловероятно, это всё равно бесполезно в их путешествии, только отвлечёт от серьёзных раздумий. Например, что они вообще тут делают, и когда это кончится.
Стены здесь представляли собой мозаичное переплетение обычных устройств бункера, абсолютно неведомых приборов, похожих больше на мистические защитные талисманы или странные игрушки, чем настоящие машины, и резных дубовых панелей, навевающих воспоминания о старых университетах. Иногда по пути встречались и шкафы, но большей частью абсолютно пустые, не считая двух-трёх пыльных книжек да скелета зверька, напоминающего белку или крысу, с номером вместо хоть немного информативной подписи. Другой мебели не было вообще.
Приближалось время обеда. К счастью, в коридоре отыскались фабрикаторы, поэтому путешественники быстро изготовили себе по несколько картофельных печений, бодрящие напитки, и устроили трапезу прямо на ходу. Гил с шутливой брезгливостью посмотрел, как Наора почти что залпом вливает в себя два стакана холодного кофе. Та ответила аналогичным взглядом, когда технарь неторопливо заправлялся обжигающе горячим варевом из нарочито изысканно выглядящей чашки. Впрочем, спорить о вкусах или манерах они не собирались, особенно сейчас.
И вот наконец за очередным непредсказуемым поворотом возникла единственная дверь. Впрочем, назвать её дверью было трудно - мощный шлюз с надписью «добро пожаловать» над здоровенным поворотным колесом не дрогнул бы, даже врежься в него блиоритигон, космический жук размером с авианосец, на полном ходу. Но предложение было недвусмысленным, и вариантов, куда ещё пойти, всё равно не осталось.
Гринволл убедился, что нигде вокруг не оставлено дополнительных предупреждений или инструкций, и с видом истинного джентльмена налёг на колесо. Через пару мгновений оно бесшумно подалось, и после первого оборота продолжило раскручиваться уже само. Громада шлюза очень плавно, даже как-то вальяжно отъехала влево, прячась внутри монументально толстой стены и пропуская визитёров в следующий зал.
Он одновременно напоминал аномальный коридор, которым путешественники сюда пришли, и был его диаметральной противоположностью.
От первого же взгляда внутрь у Гила и Наоры перехватило дыхание. Такое помещение просто не могло существовать, тем более тут. Ровный цилиндр, лежащий на боку, в поперечнике достигал метров двадцати и тянулся вперёд ещё на сотню. Его стены переливались и ярко сияли перламутровой чернотой - более точного определения женщина придумать не смогла. Они с инженером стояли на маленькой площадочке у торца этого циклопического зала, и в противоположном конце видели вторую дверь, точно такую же, куда, очевидно, им предстояло попасть.
Дойти туда можно было по белоснежным дорожкам, которые, ветвясь и змеясь головокружительными многоярусными лабиринтами, густо, но при этом сохраняя ощущение лёгкости, пронизывали всё это пространство. То и дело от них, как листья на лианах, отходили круглые террасы шириной по несколько метров, где располагались красивые сады камней, в обликах которых чудилось нечто странное. И повсюду над ними носились, кувыркались, трансформировались, перекликивались, неподвижно висели или занимались другими делами буквально сотни, если не тысячи призрачных сущностей всевозможных диких форм. Они держались возле определённых террасок, но периодически забирались и на мостки. Поэтому, хотя все эти паутины легко просматривались насквозь, добраться до другого края, никого не встретив, было невозможно.
- Вот как думаешь, это то, что профессор выращивал сам, или наловил их уже здесь? - тихо спросил Гринволл, поглаживая перила ладонью.
- Мне больше интересно, где мы вообще… - ответила шёпотом Ноуэллайл, разглядывая духов и стараясь не смотреть на сверкающие стены.
- Да, и это тоже. Блин, как он вообще уместил такую комнату в поле Ускорителя, она же как половина всего бункера, наверное, если не шире!
- И почему в других частях не делают то же самое. Я бы с удовольствием расширила свою лабораторию хотя бы до пятой части этого места.
- У нас есть целая собственная вселенная под боком, если что, и она намного больше, - напомнил технарь, отчётливо нервно усмехнувшись.
- Верно, но я работаю не в ней. Во всяком случае, пока ещё… Итак, нам нужно идти через контактный зоопарк, или есть какой-нибудь обход?
- Увы, ничего похожего на лифт, телепорт или что-то подобное, я тут не вижу. И не знаю, чего ждать от таких зверят, поэтому вести опять тебе.
Пожав плечами, Наора пригляделась к существам, просчитывая в уме возможные маршруты сквозь цилиндр. Все мостки в итоге сходились к той площадке. Ни одного тупика заметно не было, а те дорожки, которые кружили спиралями, в итоге выводили вперёд. Несмотря на жутко путанную архитектуру, не должно было случиться так, чтобы гости растерянно петляли по одним и тем же путям, тщетно высматривая выход.
- Проблема в том, что я тоже первый раз вижу подобные формы жизни. Но я работала и с более странными, поэтому постараюсь разобраться.
- Вот и отлично, тогда дамы вперёд! - отвесив шутливый полупоклон, технарь шагнул в сторону, указывая на пока ещё единственную дорогу.
Они отправились в путь, неспешно и тщательно осматривая всё, что происходило вокруг. Перед входом на каждую террасу высилась башня компьютерного терминала - экраны показывали названия призраков, некоторые их параметры и какие-то сложные таблицы. О том, насколько опасен тот или иной вид, и чего от него вообще можно ждать, не было ни слова. А может, было, но всё равно это понял бы лишь специалист.
Многие обитатели этого сада, которых фон Рамм, насколько женщина помнила, называл мефири, напоминали лишь некие красочные брызги в замедленной съёмке, затейливые туманности, сложные чередования вспышек света и тому подобные абстракты. Однако чем дальше шли гости, тем более сложные и упорядоченные образы видели вокруг. К примеру, нечто под названием со-эмбе-диара выглядело как крошечный салют из ярких букв, а вэрлоки напоминало чужеродное растение, красное ядро внутри круглого гнезда из тёмных колючих веток. Всё чаще местные создания становились частично или даже целиком материальными, как тубботот, похожий на коралловый кустик и бывший, судя по подписи, очень примитивной земной формой таких духов. Выбирать, в чью сторону идти дальше, становилось всё труднее с каждым шагом.
- И почему нельзя было сделать нормальное меню, - сетовал технарь, безуспешно копавшийся в настройках своего карманного компьютера.
- Возможно, некоторые существа могут проникать в цифровые сети? - предположила биоинженер. - Постой, сейчас будет сложная развилка.
- Если даже так, что мешало повернуть терминалы хотя бы лицом к зрителю?.. - тот послушно замер и оторвал от экранчика суровый взгляд.
Одна дорожка поворачивала влево вниз и вела мимо просторного сада камней, у края которого притаилась зиц-ауша, гигантский призрачный крокодил. Другая уходила вправо, дальше заворачиваясь широкой восходящей спиралью - там, в самом центре её витков, над смехотворно маленькой терраской висела галонгга, что-то наподобие летающей и непрерывно взрывающейся люстры размером с грузовик… Оба мефири казались одинаково опасными, а интуиция молчала - вернее, одинаково остерегала от обоих маршрутов. А возвращаться точно не хотелось.
- О, а это не профессор ли вон там?! - внезапно воскликнул Гринволл, указывая рукой.
Взглянув туда, Ноуэллайл тоже заметила знакомую фигуру. Старый учёный что-то делал на одной из террасок наверху. Судя по всему, он был очень занят, но ведь сам предложил его найти, и к тому же визитёры наверняка сумели бы помочь, а потому никаких поводов для сомнений не оставалось. Так что, проследив за хитросплетениями мостков, ведущих к тому месту, женщина кивнула и осторожно направилась вперёд.
Они с инженером медленно, бочком, прижимаясь спинами к перилам, проползли мимо рогатого ящера. При их приближении тот ещё сильнее раскрыл пасть, усеянную ветвистыми зубами длиной с хорошие оленьи рога, однако не нападал. Впрочем, визитёры позволили себе немного расслабиться только после очередного поворота. Там их озадачил Слоновий голод, странный призрак, похожий на альтернативную эволюцию обезьяны, который с анатомически невозможными гримасами выскочил прямо на дорогу, но сразу же отстал, как только инженер угостил его засохшими остатками печенья. Остаток этой части маршрута путники преодолели без инцидентов и наконец добрались до нужной площадки.
- Ну чёрт, это подло, - негромко усмехнулся технарь, разглядывая открывшуся картину.
То, что они видели раньше, было не фон Раммом, а лишь его голографической записью длиной около четырёх минут. Создавала её сущность под названием нкдг, выглядящая как фрактальная серебристо-красная голова. С безмятежным видом призрак левитировал над серединой терраски, лишь изредка мягко поворачиваясь вокруг своей оси, а под ним воспроизводились события, свидетелем которых он когда-то стал.
- Давай хоть глянем, заодно чутка передохнём, - не дожидаясь ответа, технарь уселся на скамейку перед терраской, блаженно вытянув ноги.
- Да, можно, - женщине ничего не оставалось, кроме как занять противоположный край скамьи, хотя она сама была готова предложить это.
Возможно, настоящее событие происходило несколько часов тому назад, или же многие месяцы. Негромко приговаривая что-то, профессор с огромным тщанием расставлял по кругу разновеликие камни и чертил загадочные строчки символов на песке. Гилу и Наоре пришлось почти десять раз просмотреть запись, вслушиваясь в певучие слова, прежде чем они разобрались, как работает вся эта хитрая система. В формах и других параметрах камней, а также их взаимном положении, была закодирована тонкая смысловая цепочка, аналогичная истинному имени призрака, гораздо точнее, чем могут выразить понятные человеку слова. А закорючки и магические круги между ними надёжно привязывали сущность к данному месту. Попытайся дух освободиться, он неизбежно сдвинул бы булыжники и тем нанёс себе болезненное повреждение.
- Непохоже, чтобы он беседовал с самим собой, - отметил Гил и задумчиво почесал нос. - Скорее, кому-то это объясняет, вроде бы ученику?
- Вполне вероятно. Но он и ни к кому не обращается напрямую. Думаю, что в тот момент он был здесь один… Нет, я совершенно уверена.
- Мог ли он объяснять самому этому мефири устройство ловушки, как считаешь?
- Не исключено… Хотя этот вид отмечен как неразумный, на растительном уровне.
- Тогда вариантов немного. Похоже, он обращался непосредственно к будущему зрителю, то есть нам. Ну или же к воображаемым друзьям.
- Также может быть, что мы не видим его собеседника потому, что тот имеет духовную природу. А ещё, что сама запись очень фрагментарна.
Рассудив, что лишь по ней одной установить истину невозможно, Гринволл присмотрелся к остальным дорожкам и площадкам. Мистическая атмосфера этого места заглушала далёкие звуки, но ничуть не препятствовала обзору, и вскоре путешественники различили ещё несколько образов фон Рамма, сохранённые такими же точно духами. Похоже, старый профессор действительно приспособил их для посетителей, хотя зачем именно призраками, а не более привычной голограммой, оставалось лишь гадать. В половине фильмов он был не один, и многих его гостей Ноуэллайл даже узнала. Это паноптикум, а не зоопарк, поняла она. Не просто хранилище, а нечто большее. Быть может, старик сюда ходит, чтобы наслаждаться потусторонними видами, медитировать на переменчивые образы духов и делиться с коллегами своей мудростью?
- Так, и куда же мы направимся дальше? - огляделся технарь, когда они приблизились к очередной развилке почти в центре громадного зала.
Вопрос был не праздным. Каждый из возможных путей вёл к разным записям фон Рамма и был настолько длинным, что идея пройти один, а затем вернуться, чтобы посмотреть другой, сразу отпадала. Гораздо проще было бы сразу догнать старика и узнать всё от него вживую. Хотя оставался немалый шанс, что от этих голограмм путники уже получат какие-то ответы, и поэтому подходить к выбору следовало ответственно.
Внезапно справа, из-за терминала с яркой надписью «мирекадози» витиеватым шрифтом, выскочил толстый кислотно-жёлтый призрак, очень искусно сделал сальто назад, со звуком «чы» повалился на пол и стал проваливаться сквозь него. Впрочем, нет - он бесследно растворялся ещё в сантиметре от поверхности. А может, уходил в некие астральные измерения, которые женщина не умела воспринимать и распознавать.
Только такие, как Наора, ухитряются сохранять абсолютно достойный серьёзный вид, настолько близко столкнувшись с подобными вещами.
- Нам направо, поспешим, - она устремилась вперёд. - Я не знаю, что нас ожидает слева, но этот путь теперь почти наверняка разминирован.
- Да, я понял, - усмехнулся инженер, почти сразу же её догнав. - Интересно, а этот лимон связан с микарематози, или просто звучит похоже?
- И как ты их только запоминаешь… - слегка улыбнулась биоинженер, не ожидавшая от Гринволла такого внимания к неведомым существам.
Вскоре они добрались до просторной террасы и уже не сговариваясь расположились на скамеечке у входа. Сущность из крови и металла так же, как её близнец раньше, показывала сценку длиною в несколько минут. Но на этот раз фон Рамм оказался не один. Перед ним, спокойный как удав и чуть насмешливо прищурив левый глаз, возвышался Модолвей Дунквист, едва ли менее выдающийся метафизик. Его массивный нос торчал посреди совершенно обычного во всех остальных аспектах лица, как кочан капусты, и непрестанно шевелился, отображая мысли владельца. Хотя только богатый опыт работы с диковинными формами жизни позволил Ноуэллайл расшифровывать значения таких движений.
- В жизни не слышал ничего безрассудней, - он к чему-то шумно принюхался, или нервно вздохнул.
- Помилуйте, коллега, мы ведь не первый год занимаемся такими проектами! - парировал профессор.
- Я это учёл. Хорошо, и как же вы тогда представляете итоги?
- Ну как же, вот они! - фон Рамм обвёл зал широким жестом.
- По сравнению с тем, что мы делаем, они безобидны, как поросятки. Нет уж, дорогой товарищ, давайте обойдёмся управляемым синтезом.
- Так нам ведь не нужны мефири целиком, только их адхура!
- Заряжать ей бомбы такой мощности… Не проще ли тогда сразу выпустить на врага самих духов?
- Так ведь нам самим места не оставят, вы что! - профессор недовольно замахал руками. - А тут всё ровненько, аккуратно, под присмотром…
- Именно об этом я и говорю. Слишком рискованно, плюс у нас абсолютно противоположная задача.
- Помилуйте, да что же здесь такого рискованного, если у меня даже Клипполиант спокойно сидит в ячейке и совсем не жалуется на тесноту?
- Хотя бы вот это, - хмыкнув, Дунквист в точности повторил жест профессора. - Физически мы замкнуты, но там… Всё ещё ходим без штанов.
- Ой, уж эти ваши метафоры, конечно… То есть вы считаете, что нам не удастся сдержать прорывы?
- В точку. Если начнём вызывать духов в таком количестве, чтобы адхуры хватило на заряд, за ними сразу же потянутся ещё целые легионы.
- Вы же сами помогали модифицировать континуум, так неужто он для вас больше ничего не значит?
- Очень многое, и я тоже рад, что могу пользоваться вашими достижениями в этой сфере. Но в идеальном мире человек всё-таки не живёт.
- А замечательно было бы! Смотреть не через мутное стекло… - мечтательно вздохнул парапсихолог.
- Мы рискуем уже тем, что не заблокировали время там внизу, - покачал головой носатый метафизик.
- К слову, коллега, напоминаю о другом проекте!
- Это который был сходу отклонён Стратегом, потому что уничтожать души темве таким образом по какой-то неизвестной нам причине нельзя?
- Ох, без ножа ведь режете, коллега, хотя я понимаю и принимаю вашу позицию. Но всё же, всегда есть решение, даже когда его не видно…
- Разве только ловить Мейодзи, или сразу Гарута, иначе никак, - при этих словах Дунквист даже слегка улыбнулся, ещё сильнее морща нос.
- Если бы только не пришлось жертвовать лантонской гидрой!.. - фон Рамм трагически заломил руки.
- Да полно вам, наловите новых! Но уже после того, как разберёмся с темве и всё наладим, - метафизик мягко положил ладонь ему на плечо.
- Хоть бы оставили чуть больше времени, чтобы её изучить, это же был самый замечательный мефири в нашем распоряжении, а его вот так!..
На этом моменте запись замерла, мгновение поколебалась, теряя краски, погасла совсем и запустилась по новому кругу. Наора вздохнула и посмотрела на Гила, который всё это время сидел с закрытыми глазами, пропуская через себя только звуки. Он снова улыбался чему-то, но никаких поводов для веселья женщина не заметила. Похоже, старый профессор и его коллеги разработали некое супероружие, но вряд ли у него было хотя бы что-то общее с машинами или программами технаря. Судя по тому, что биоинженер здесь видела, фон Рамм занимается принципиально иными технологиями, которые не удастся просто так применить. Впрочем, как знать, насколько далеко мог зайти оружиевед?
- Я понял, почему этого места нет на карте, - откликнулся тот. - Потому что ему не нужна карта! Чёрт, это же очевидно, и как мы не заметили?..
- Не уверена, что правильно поняла.
- Не важно! - отмахнувшись, технарь встал со скамьи. - Пойдём дальше, здесь мы всё узнали. Когда настанет время, ты сама всё поймёшь.
Покачав головой, женщина последовала за ним. Теперь уже это коллега вёл её по мосткам над переливчатой бездной. Впрочем, сейчас им было не из чего выбирать, маршрут до следующей терраски с голограммой продолжался без развилок. Не считая, разумеется, иных садов камней, где своим чередом текла странная паранормальная жизнь. Гулко крякала ктенода, похожая на гибрид комарика с кротом. Осознать её рост никак не удавалось, призрак выглядел одновременно крошечным и гигантским. Над соседней дорожкой, заливая всё вокруг едкой жижей, парили Небесные чернила Махума-Тевей, чудище вроде радиальной дискообразной инфузории или глобстера, живое олицетворение феномена масляного дождя. А на него, хаотично моргая, уставился кеуутей, пытающийся казаться человеком. Однако женщина видела его истинную форму, мультяшный полумесяц, смотрящий вверх, немного под углом, с маленькой шляпкой наподобие цилиндра на правом роге.
- Ух ты, а вот такого домашнего питомца я бы себе даже, наверное, завёл! - умиляясь, Гринволл сел на корточки рядом с одной из площадок.
Там, наматывая круги, неторопливо ползала амаркаболия, она же сушанка или шушанка, как сообщала подпись на экране. Мелкий призрак в форме улиточки, за которой вместо слизистого следа тянулась миниатюрная железная дорога. Кабы не последний факт, биоинженер запросто приняла бы эту сущность за типичное животное из обыкновенного земного вещества, настолько осязаемой выглядела диковинная зверушка.
Не очень впечатлённая, Наора осмотрелась в поисках других интересных образчиков. Вроде бы, где-то здесь мелькала ещё одна летающая голова, но вместо старика профессора показывала… Так и есть. Это был фрагмент записи недавней свадьбы Вайм и Сурбана, которую, само собой, Ноуэллайл тоже посетила. Однако на этом торжественном мероприятии совершенно неоткуда было взяться никаким голографическим духам, уж их бы биоинженер явно заметила. Получается, что не все такие фильмы показывают увиденное лично самим призраком? А может быть, у фон Рамма есть возможность и полномочия водить свой потусторонний зверинец по всему бункеру?.. Одно это предположение было крайне неуютным, и женщина зябко передёрнула плечами, отгоняя мысль. Она подождала, пока технарь наиграется, и направилась следом.
Однако вскоре её саму заинтересовал жизневичок, причудливо симметричный организм, который был буквально ожившей концепцией самой жизни. Задержавшись у вольера, где беспрестанно плодились и пожирали друг дружку маленькие создания, похожие на икринки с тонкими узорами, женщина подумала, что было бы весьма здорово научиться выращивать их у себя. Это дало бы столько прекрасных возможностей!
- Вот и ещё одна тема для разговора с профессором, - усмехнулся Гринволл, тоже наблюдая за копошениями мефири. - Ну что, почти дошли!
Они остановились возле последней терраски с голограммами, на которых фон Рамм беседовал с профессором Велом, тоже немолодым уже учёным, специалистом по времени, релятивизму и прочей авангардной теоретической физике. В том числе вероятностям, так что биоинженер планировала на днях навестить и его. Ей хотелось бы и раньше, однако тот был занят - работал над каким-то сверхсекретным исследованием и категорически отказывался посвещать остальных в детали. Такое обилие загадок нервировало женщину, но поделать она ничего не могла.
- Анхель, мы ведь делаем одно общее дело! - вздыхал темпоралог, стоя на самой границе изображения и периодически выпадая из записи.
- Понимаю вас, дорогой коллега, - отвечал тот, беспомощно разводя руками. - Но и вы меня поймите. Это ведь совершенно разные области!
- Разве эти ваши игры не основаны на тех же законах? Я даже не прошу принять участие. Просто покажите, как работать с ними, и я пойду.
- Простите, но я не имею права осознанно вредить вашим проектам. Совесть замучает меня сильнее, чем самые отчаянные ваши уговоры…
- Ничему вы не навредите! Я прошу всего лишь работающий образец, на некоторое время. И небольшое пояснение, с чего начать анализы…
- Но это совершенно не то, что вы ищете, коллега, ведь я объяснил! Игровые талисманы устроены вовсе не так, как ваши генераторы удачи!
- Насколько я успел выяснить, принцип действия у них практически идентичен. Разница только в методе и векторе приложения воздействий.
- В этом-то и дело. У андивионной игры нет правил. Это сам процесс, а не достижение цели. Она не создаёт ту удачу, которая вам так нужна.
- Позвольте мне самому в этом разобраться, - нахмурился Вел, чертя в воздухе какую-то замысловатую фигуру. - Давайте проверим на деле?
- Вы действительно так этого хотите? Что ж, коллега, тогда будь по-вашему, но на моих условиях. Проведём ваш опыт в изолированной зоне.
Кадр сменился. Оба учёных теперь стояли в середине того, что напоминало магическую пентаграмму или громадный алтарь. По периметру круглой металлической площадки, исчерченной линиями и символами, каких Ноуэллайл не доводилось видеть прежде, горели фиолетовым огнём сотни небольших свечей, над которыми мягко вились закрученные струйки дыма. Нет, это тоже были некие призрачные сущности, по всей видимости, отделявшие ту область от окружающего мира, наверное, на каком-то астральном уровне. Перед темпоралогом громоздкой башней возвышалось некое устройство со множеством клавиатур, экранов, манометров, торчащих проводов, рунических контуров и других деталей. Несомненно, это был тот самый прототип вероятностного генератора. В руках парапсихолога же лежала лишь цепочка с камушком.
- Сейчас всё действует следующим образом, - быстро пробежав пальцами по клавишам, Ортон Вел извлёк из кармана халата старую монету.
Гости внимательно следили, как латунный кругляшок вращается в воздухе, падает на раскрытую ладонь учёного, слегка перекатывается по ней и наконец замирает орлом кверху. Вел повторил это действие ещё девять раз, разными способами, но всегда выбрасывал орла. Наора внутренне возликовала, но фон Рамм оставался бесстрастен. Он кивнул темпоралогу, аккуратно взял монету, дождался, пока тот выключит свой прибор и, не глядя, повторил ту же последовательность результатов. А затем опять, теперь уже выбрасывая поочерёдно орла и решку.
- Вы же хотели увидеть это, дорогой коллега? - парапсихолог дважды покачал головой. - Это сработало лишь потому, что так будет красивее.
- Да, я уже установил, что вероятности чувствительны к своего рода абстрактным намерениям, и сразу учёл это.
- Не отрицаю, коллега, вы проделали замечательную работу, и я ею восхищаюсь. Но в сравнении с андивионикой ваш генератор очень груб.
- Благодарю вас. Ну, если ваш талисман нарушает настройки, я просто добавлю новый компенсатор. Будет сложно, но точно не невозможно.
- Ох, дело вовсе не в этом!.. Ваш метод можно сравнить с могучим экскаватором. А тут, скорее, тонкие археологические раскопки кисточкой.
- Мощность тахионного якоря всегда можно приглушить. Мне, на самом деле, пришлось его многократно усиливать косвенными средствами.
- Пусть так. Но ведь и самые деликатные касания экскаваторного ковша не смогут аккуратно извлечь из камня косточку размером с волосок!
- А на мой взгляд, это то же самое действие, - не сдавался темпоралог. - И разве нельзя прикрепить к ковшу экскаватора эту вашу кисточку?
- Признаю, это была не лучшая аналогия, простите. Тогда пусть будет увлечённое чтение книги против вашего поиска страниц по оглавлению.
- Почему бы не провести эксперимент, как мы и собирались? Практика нас рассудит лучше всяких дискуссий.
Сокрушённо вздохнув, фон Рамм передал талисман Велу и показал, как присоединить его к машине. Через минуту всё было готово, и физик активировал свой генератор ещё раз. Аппарат, как и в предыдущем опыте, натужно загудел. Вновь подбросив монету, темпоралог опять же получил орла. И следующие несколько бросков тоже прошли без нареканий. Но затем в результаты стала закрадываться решка, и выпадала всё чаще, пока орёл не исчез окончательно. Поднеся блестящий кругляшок к самым глазам, темпоралог покрутил его в пальцах, всё более недоверчиво и изумлённо. Случилось то, чего он явно не предвидел. В ходе последних бросков орёл исчез не только из статистики. На его месте теперь красовалась вторая решка, такая же точно, как первая, но с парой точек сбоку, придающих ей вид лица с высунутым языком.
- Вот видите, дорогой коллега, к чему это может привести… - слегка улыбнулся фон Рамм и кивнул на установку.
- Кажется, я понял. Но вы уверены, что это не получится исправить в более сложных модификациях генератора?
- Когда речь идёт об андивионике, нельзя быть уверенным ни в чём. Это ведь игры со вселенной, а не попытки заставить её что-то сделать.
- Ну что же, признаю свою ошибку. Но ведь наука только так и работает, не правда ли, коллега?.. Забирайте свой талисман, попробую иначе.
- Можете оставить себе, он всё равно больше не будет работать, его чудо сломалось. О, не беспокойтесь, я всегда смогу изготовить новые!
И на этой ноте запись прервалась. Зрители переглянулись. Да, они слышали, что фон Рамм видит прекрасное будущее именно за культурной моделью Андивиона, небольшого городка, напоминавшего скорее мистический парк развлечений, чем настоящий населённый пункт. Но что у старого профессора всё основано на этих идеях - такое трудно было принять всерьёз, не увидев воочию! Какими бы эксцентричными ни были мысли и действия парапсихолога, в них оказалось неожиданно много смысла. Гилу и Наоре предстояло ещё весьма многое узнать, если это всё не просто шутка! Хотя, подумала женщина, даже если и шутка, такой человек вполне мог бы сделать её серьёзной частью их обучения, а скорее всего, фундаментом своей науки, философии, искусства, или чем оно вообще было. Похоже, нескоро родится живой генератор удачи!
Посмотрев начало спора ещё раз, визитёры направились дальше. До выхода из зала оставалось рукой подать. Впрочем, и здешние мефири были самыми необычными. К примеру, у одной терраски многоглазый дух играл на флейте, а другие, наподобие невысоких человечков, лихо плясали под его странную музыку, но из инструмента при этом не доносилось ни малейшего звука. И всё же музыка лилась - гости отчётливо понимали это, хотя датчики их карманных компьютеров не фиксировали совершенно ничего, даже движения воздуха. Причём терминала на этой широкой площадке тоже не нашлось. Молча кивнув друг дружке, путешественники поспешили проследовать мимо неё - мало ли, чего ожидать! У биоинженера не было ни малейших догадок об их натуре, а технарь и подавно едва ли разбирался в повадках подобных существ.
- Ура, мы дошли, - улыбнулся оружиевед и, оглянувшись, окинул взглядом весь зал. - Сколько там получилось в сумме, пара километров?..
- Почти, километр восемьсот четыре, - откликнулась Ноуэллайл, взглянув на экранчик компьютера. - Однако по времени явно не совпадает.
- Думаю, будет лучше всего принять как есть и не заморачиваться. Вскоре профессор всё объяснит, а если нет, то, стало быть, и ни к чему.
- Тем не менее, я всё-таки предпочту сразу получить развёрнутое объяснение, - женщина прикрыла глаза, чтобы привести мысли в порядок.
- Стоит переосмыслить всё, что мы видели, в андивионном ключе… Жаль только, что мы не очень хорошо в этом разбираемся. Ну, пока что.
В ответ биоинженер лишь покачала головой и подошла к монументальному шлюзу с надписью «заходите ещё» над уже двумя поворотными колёсами. Гринволл оторвался от созерцания неземного интерьера, присоединился к ней, вновь осмотрел барьер, чему-то странно улыбнулся и покрутил оба тяжёлых диска. Дверь широко распахнулась, открывая доступ в новый коридорчик, и тихо встала на место за спинами гостей.
Очередной коридорчик оказался коротким и довольно скромно оформленным, но вовсе не невзрачным. Он тянулся метров на пять вперёд, и в первое мгновение Наоре подумалось, что она вышла на улицу. Несколько огромных интерактивных экранов, таких же точно, как в обычной части бункера, здесь вместо иконок и надписей показывали картинки витражей - настолько гиперреалистичных, что казалось, будто из-за них на самом деле проникают яркие солнечные лучи. А завершала его широкая круглая площадка с цветочной клумбой посередине, окружённая шестью дверьми, на вид совершенно одинаковыми, вплоть до мелких потёртостей мягкой обивки, и закрытыми, хотя очевидно не запертыми.
Ноуэллайл и Гринволл немного замедлили шаг, наслаждаясь зрелищем. Работая вот уже целых три с лишним года в замкнутом пространстве и видя белый свет только внутри карманной вселенной с откровенно инопланетным пейзажем, если выбираясь туда вообще, они соскучились по обычному земному солнцу. А кроме того, было тут что-то ещё неуловимо приятное, даже будто бы родное, навевающее мысли о детстве.
- Наверное, я всё-таки доверюсь этому магичеству, - промолвил Гил, расслабленно потягиваясь.
- А раньше не доверял? К фон Рамму за советом ты пришёл раньше, чем я, если не ошибаюсь.
- Меня к этому очень активно склоняли. И я сам не то чтобы возражал… Просто я человек науки, а парапсихология - крайне специфическая тема, в ней слишком уж высок, ну, элемент непредсказуемости. Да и вообще полно сомнительных мелочей… Моя работа в том, чтобы делать оружие, а оно должно быть хотя бы стабильным, иначе навредит самому солдату. Но вот это упоминание бомб, заряженных адхурой, чем бы она ни была, намекает, что не всё настолько сумасшедше, есть и место для инженерии! Хотя больше чашу весов склонило кое-что другое…
- И что же? - спросила биотехник, когда оружиевед вопросительно замолчал на несколько секунд.
- То, что здесь нет синхронизаторов мыслей! Веришь ли, это одна из главных причин, почему я устроил себе мастерскую в Зловещей долине.
- Интересно, а меня это как раз поначалу обеспокоило, вероятно, с непривычки… Но намного сильнее беспокоит другая сторона всего этого.
- Дай угадаю, сам профессор? - лукаво усмехнулся инженер. - Да, он бывает весьма пугающим!
- Близко, но не совсем. У него огромные знания и ресурсы, на много голов выше наших. При том, что мы сами - объективно из числа лучших исследователей и изобретателей во всём бункере… Но при этом фон Рамм не входит в личную команду Стратега, он, как и мы, лишь рядовой сотрудник, которому тоже неизвестно очень многое из того, что здесь происходит. Вот это нарастание сложности меня действительно страшит.
- Совершенно согласен! Утешаюсь тем, что ещё недавно мы бы наверняка так же боялись и простого фабрикатора, а сейчас он норма жизни.
- Ладно, если мы действительно собираемся в этом продвинуться, нам нужно двигаться вперёд не только метафорически, но и буквально.
Визитёры подошли к развилке и в задумчивости остановились. Место выглядело одновременно уютным и жутковатым. А ещё Наора смутно чувствовала здесь ещё какую-то другую неправильность, хотя не могла ухватить это ощущение за хвост. Всецело доверять своей интуиции она пока что не спешила, но мысленно уже выбрала вторую дверь слева. Гил, как ни странно, также решил подойти вначале именно туда.
- Что ж, предлагаю начать отсюда! - провозгласил он. - Здесь без разницы, на самом деле. Они все ведут по одному и тому же маршруту.
Без лишних сомнений распахнув дверь и только мельком заглянув туда, убедиться, что внутри всё безопасно, технарь пропустил женщину вперёд. Пожав плечами, Ноуэллайл проследовала внутрь и уже внимательнее осмотрела сравнительно небольшое, но на редкость затейливо обставленное помещение, силясь понять, на что конкретно смотрит. Тем временем оружиевед аккуратно прикрыл дверь, прошагал до конца зала и обратно, чему-то одобрительно кивая и прихватив пару мелких вещичек. Вероятно, он понял, что к чему, ещё там, в садах мефири.
Однако у биоинженера возникли обоснованные сомнения, что это вообще можно как следует понять даже за несколько лет усердных штудий под присмотром самого талантливого ментора. Почти что каждый сантиметр этой комнаты был в несколько слоёв увешан всевозможнейшими амулетами, талисманами, гравированными табличками, чем-то вроде инопланетных детских игрушек, миниатюрными заводными машинками и одному богу известно какими ещё волшебными предметами, сливающимися в хаотически пёстрое месиво. Они продолжались даже вдоль потолка, как бы обтекая несколько объектов побольше, похожих на старинные светильники, пузатые стеклянные бутыли и почти неуловимо вращающуюся модель неведомой планетной системы. Наружу из стен выступали только штук шесть разномастных котлов, соединяющихся толстыми трубами, и инструментальный шкаф, а внизу, на полу, расстилался настолько же узорчатый пушистый ковёр, на удивление чистый.
Кроме того, здесь тоже были живые организмы, преграждающие путь. На сей раз, к счастью, это были не бесформенные переплетения плоти или призрачные чудовища, а всего лишь буйно разросшиеся непонятно откуда лианы. Их стебли проникали между безделушками на каждой видимой поверхности, частично заслоняя буйство форм и красок резными листьями, давая отдых натруженным глазам. Плотными кольцами обвивали трубы, баки, решётки, вентили, рычаги и другие детали машинерии. Иногда даже целиком заслоняли целые квадратные метры стен.
- Видимо, придётся продираться через заросли, - женщина осторожно коснулась листа кончиком пальца, но тот никак на это не отреагировал.
- Не уверен, что это будет легко, - откликнулся оружиевед. - Мои орудия тут не работают. Видимо, слишком много магии. Придётся ручками!
Ноуэллайл оглянулась спросить, что он здесь успел прикарманить и зачем, но Гила на месте не оказалось. Она была в комнате одна. На миг её охватила паника. Наора медленно вдохнула, задержала дыхание, выдохнула, силясь взять себя в руки и подойти к проблеме как учёный.
- Гринволл, ты вдруг исчез! Я не знаю, где ты, и можешь ли меня слышать или видеть… Поэтому дальше буду действовать, считая, что нет.
Она осторожно села на ковёр, скрестив ноги, чтобы не начать метаться по комнате против своей воли, и сложила пальцы домиком, стараясь унять дрожь. Понемногу пульс вернулся в норму, дыхание почти выровнялось, мысли стали проясняться. Не зря ведь она столько времени потратила на развитие самоконтроля! А если уж сумела приручить целых пять журавлиных львов, капризных и скрытных великанов, неужели не сможет проделать того же самого с собой? Кроме того, здесь ведь часть жилого комплекса, он по определению должен быть безопасным.
Наора поправила очки, подключила к ним мобильный компьютер и превратила обычные стёкла в экраны дополненной реальности, запоздало подумав, что стоило бы сделать это гораздо раньше. Увы, обилие здешних чудес, которые внезапно навалились со всех сторон, отодвинуло многие давно вошедшие в привычку мысли и действия на задний план. Да и Гринволл, справедливости ради, постоянно отвлекал… Встав с пола, женщина ещё раз внимательно осмотрела всё помещение, чтобы удостовериться, не поменялись ли тут какие-нибудь важные детали.
Программа её собственного сочинения собирала всю информацию с внешних датчиков, на лету достраивала детали и показывала, есть ли у окружающих существ или предметов аномальные свойства, а если да, то какие, хотя бы в общих чертах. В обычных крыльях базы это порой оказывалось проблематичным - слишком уж много разнообразнейших странных инструментов громоздилось на каждом углу. Но биоинженер уже давно успела к этому привыкнуть и научиться отделять главное от второстепенного. Однако тут всё было куда как масштабнее, и тысячи волшебных артефактов с неведомыми функциями, даже в естественном облике поражающие своей дикой вычурной многоцветностью, сейчас почти выжигали зрительные центры мозга. К этому, наверное, тоже можно было приспособиться, но женщина не хотела рисковать здоровьем.
Перенапряжённый разум, с которого резко сбросили нагрузку, ещё несколько секунд продолжал по инерции работать на двести процентов, и этого хватило, чтобы родить первые дельные мысли. А кроме того, то ощущение перед входом стало немного более оформленным и чётким.
Вряд ли за исчезновение Гринволла отвечали местные магические предметы или что-то другое из интерьера комнатки. И фон Рамм, каким бы эксцентричным он ни был, едва ли допустил бы, чтобы его гостей вот так телепортировало, развоплотило, трансформировало или как-то иначе повредило. Да, в предыдущем зале прямо рядом с дорожками сидело множество потенциально опасных форм жизни, но они были заметны издалека, и посетители знали, от каких мест стоит держаться подальше. А тут ничего не намекало на угрозу. Так что её не должно было быть.
Следовательно, пропажа Гила была связана с чем-то другим… Из комнаты он не выходил, это точно. И внутри его также не было, по крайней мере, насколько Ноуэллайл могла понять. Снова глубоко вздохнув и прикрыв глаза, она попыталась приманить ответ, крутящийся так близко.
Если прогнать всё невозможное, то оставшееся наверняка и будет правдой, какой бы невероятной она ни казалась. Видимо, технарь никуда не исчез. Просто его здесь не было с самого начала - он прошёл в другую дверь, а может, вообще отделился ещё раньше. Уже в холле они заметили расхождение, где каждый воспринимал свою версию разговора, но поняли это лишь постфактум. Затем пили зелье, перестроившее их восприятие мясной паутины. Могло ли оно затронуть и другие аспекты? Создать уверенность, что они путешествуют вместе, тогда как на деле каждый шёл своей дорогой и видел спутника рядом лишь благодаря аномальному эффекту, который только сейчас наконец рассеялся?
Да, это всё объясняло. И, вполне вероятно, Гринволл видел какие-то дополнительные вещи, которые помогли ему быстрее разобраться в сути происходящего. Что ж, хоть это и было нечестно, биоинженер не собиралась сдаваться. С подобной форой или без, она постоянно решала и более сложные задачи, требовалось лишь немного времени. Наора посмотрела на часы, с удивлением отметив, что секунды продолжали всё так же равномерно ползти, но минуты намертво застыли, и система не видела никаких ошибок. Ладно, решила она, это пойдёт скорее в плюс.
Тихо вздохнув, женщина потёрла переносицу, включила дополненную реальность на минимальный уровень и принялась осматривать комнату снова. Внутренне надеясь, что тут не понадобятся предметы, которые Гил случайно прихватил с собой. Вот это уж было бы совсем некстати!
И первым делом требовалось понять, где в этом нагромождении артефактов и растений может прятаться следующая дверь. Определённо, с физическими возможностями старого профессора было бы неудобно делать этот выход люком в полу или потолке. А если даже так, обычный проём в стене всяко не стал бы лишним… Беглый взгляд ничего не выявил, накрепко сплетённая масса предметов покрывала всё и вся, без малейшего признака ручки или подозрительного зазора. Тогда оставалось искать только за архаичным оборудованием или завесой из лиан.
Скорее, именно второе. Местами зелёная поросль была действительно очень плотной, почти как живая изгородь, и только просвечивающие ауры талисманов намекали, что за нею продолжается всё тот же рукотворный риф. Правда, детали разглядеть не удавалось, амулеты были просто стаей пятнышек, раскиданных по стенам. Некоторые сгусточки идей медленно ползали туда-сюда, словно через очень примитивную кровеносную систему, другие мерно пульсировали, как лёгкие или сердца, третьи дремали на одном месте. Сам фон парапсихологической активности тут был, на самом деле, слабым, и только его пестрота не дала сразу это понять… Покачав головой, женщина подошла к одной растительной завесе и аккуратно сдвинула её, однако позади обнаружила лишь то же самое сплошное протяжение волшебных безделушек.
Внезапно прямо перед Наорой возникла девочка лет двенадцати или шестнадцати. Определить точнее мешала причудливая маска ушастой лисы с мордочкой вороны, которая закрывала всё лицо. Образ дополняли затейливый самодельный комбинезон и с десяток мерцающих коробочек на левом запястье. Она несколько мгновений молча таращилась на женщину с недоверием, как будто это та застала её врасплох.
- Ой, а вы же Ноуэллайл, та самая? Я тут читала вашу статью об…
Она осеклась и очень смутилась, заметив на стене табличку с изображением крест-накрест перечёркнутой спирали. Наора готова была поклясться, что ещё пару секунд назад его там не было. История становится детективной, подумала она, моргнув и наклоняясь к гостье.
- Верно, это я. А ты кто, и откуда тут взялась?
- А я просто, ну, эльфийка… Простите, я нарушаю последовательность! Но рада познакомиться! - выкрикнула она, убежала за угол и исчезла.
За угол?.. Растерянно хмыкнув, биотехник выпрямилась, поправила очки и в который уже раз осмотрелась. На первый взгляд комнатка была всё той же, но, покрутив головой, женщина заметила, что многие элементы при смене ракурса меняются, как на переводной картинке. Что ж.
Нарочито странная первая встреча с профессором. Серия комнат, в которых пришлось проявлять смекалку и навыки, а также получать пищу для ума. Ноуэллайл ещё в холле начала догадываться, что всё это было неким испытанием. Конечно, фон Рамм не стал бы брать в ученики кого попало, и вначале хотел проверить, достойны ли они. А может быть, он руководствовался какими-то другими резонами. Наора не знала тонкостей андивионики, за исключением того, что это странная игра. Уж не пытается ли мастер парапсихологии объяснить ей, что это ключ к пониманию удачи? Если да, он мог бы выбрать гораздо более простой и быстрый путь! Чтобы понять, как это устроено, биоинженер могла бы выслушать и краткий устный пересказ подобных путешествий, или посмотреть видеозапись, но без необходимости участвовать в них самой.
Однако фон Рамм не дал ей с Гринволлом выбора, игра уже давно началась, и женщине осталось только принимать её неведомые правила.
В который уже раз она прошлась по комнате, стараясь ничего не упустить, насколько это было в принципе возможно. Ноуэллайл была тут как в магазине инопланетных игрушек - интересно, но совершенно ничего не ясно, и непонятно даже, стоит ли вообще трогать что-то, или лучше обойти стороной. Насколько она поняла, все эти талисманы, амулеты и прочие штуковинки были своего рода защитной системой, чтобы сюда не залетали призраки, чары или какие-то другие парапсихологические вещи. А девочка… Возможно, была аномалией совсем иной природы?
Время продолжало лениво бегать за собственным хвостом. Наора вспомнила, что призрачный мир, с которым работает профессор, выходит за пределы поля Ускорителя и вообще живёт по собственным законам. Выходит, фон Рамм придумал, как соорудить свой разгонщик прямо внутри бункера? Уж с него станется, и не перетаскивать же каждый раз буквально тонны техники по всему комплексу, преследуя очередного духа! Интересно, подумала биоинженер, если Стратег знает и об этом, почему тогда не сделал такой инструментарий частью основной базы?
Ну да, это ведь всё только игра, и чудо сломается, если его соединить с творениями точной науки. Хотя разве игра не должна быть немного более весёлой? Ноуэллайл застряла на полдороги, в крошечной комнатке, где единственным живым существом, кроме неё, были бесцельно разросшиеся по стенам лианы… А не в них ли было дело? Ведь женщина, как-никак, специализировалась на биологии - возможно ли, что тут именно это было частью её личной проверки? Хоть растение и не выглядело паранормальным, она решила провести небольшой эксперимент.
Подойдя к ближайшей лиственной завесе, она очень осторожно пошевелила её рукой. Почти тотчас же за её спиной раздался звук, наименее подходящий к ситуации - гул большого города, пышущего жизнью и полного забот, практически уже забытый… Резко оглянувшись, биотехник увидела, однако, всё то же самое нагромождение волшебных безделушек. Впрочем, одна деталь всё-таки изменилась - вместо единственной двери, через которую она вошла, вдоль стены красовались уже три. И табличка «Вернуться?» на каждой прозрачно намекала, что двигаться нужно не туда. Ноуэллайл вздохнула, отчасти раздосадованно, но и удовлетворённо, потому что нашла хоть какую-то зацепку. Да, ответа на вопрос о том, как пройти отсюда дальше, и в чём смысл здешнего квеста вообще, она пока не получила, но с этим уже могла бы поработать.
Что там сказал Гринволл насчёт работы? Придётся расчищать заросли вручную? Видимо, этот вариант бы не сработал - да, судить пока что было рано, но до сих пор при каждом физическом контакте с лианами происходило нечто аномальное. А проверять, как далеко могут зайти такие явления, биоинженеру сейчас хотелось менее всего. Но почему это происходило, если растение совершенно явственно было лишено всякой сверхъестественности и даже, насколько Наора сумела разглядеть, не взаимодействовало с потоками идей в системе артефактов?..
Нахмурившись, она попробовала взглянуть на вещи с его точки зрения. Вероятнее всего, лиану вырастили в этом архаичном инкубаторе, а когда тот окончательно сломался, просто бросили здесь, в полном одиночестве, без солнечного света и малейшего присмотра… Вот уж чего женщина точно не могла стерпеть! Уж убивать несчастное растеньице она точно не станет! Наора вновь взглянула на заросли, но теперь уже с жалостью и заботой. Не боясь последствий, мягко провела рукой по листочкам. Ничего не произошло, так что она взялась за дело смелей.
- Это не беда, сейчас мы тебя быстренько поправим!
На то, чтобы распутать петельки стеблей, проросших между переплетениями артефактов, и не нарушить их собственную работу, требовалось очень много времени, но как раз его тут более чем хватало. Всё так же минуты бегали на месте, да и сама Ноуэллайл не ощущала признаков их движения - усталости, голода, жажды… Даже её воспоминания здесь как будто записывались поверх друг дружки - хотя, быть может, они просто были слишком однообразными, сплошной рутиной садоводства. Аккуратно переложить лианы так, чтобы им было удобней, отодвинуть от слишком горячих или холодных труб, острых выступов, эффективнее распределить по освещённой зоне. Немного подровнять, убрать все засохшие кусочки, а заодно и слишком буйные участки зелени, которые забирают у соседей слишком много питательных веществ. Починить заодно и саму машинерию, благо что настолько примитивные механизмы биоинженер могла бы пересобрать чуть ли не с закрытыми глазами.
Когда последняя лиана надёжно и красиво укрепилась на стене, Ноуэллайл облегчённо вздохнула. Что ж, хоть она и не нашла за зарослями никакого перехода в следующую комнату, но хотя бы помогла беззащитной форме жизни. Наверное, дальше ей всё же следует вернуться и попробовать другую дверь? Гил ведь сказал, что они ведут по одному маршруту… Но не успела она сделать и шагу, как в противоположной от выхода стене заметила прямоугольную раму. Сдвинувшись сами по себе, трубки инкубатора отметили искомый путь к новому помещению.
Недоверчиво прищурившись, женщина подошла к этой двери и без малейших усилий распахнула. За ней открылся короткий отрезок белого коридора, резко сворачивающий вправо. Наора благодарно кивнула лиане, тщательно протёрла руки, поправила очки и отправилась дальше.
Почти сразу же за поворотом оказалась следующая комната испытаний. Никаких новых шлюзов или дверей, коридор просто расширялся и переходил в сравнительно просторный зал такого же дизайна. Все поверхности, от пола до потолка, были выложены гладкой белоснежной плиткой из чего-то среднего между сталью и бумагой - женщина забыла, как называется этот материал, один из миллиона плодов новейшего прогресса. Рядом на стене висели табличка «Камера эптологических испытаний» и несколько книжных полок с десятками коробок, полных пластиковых карточек. Никакого оборудования или пульта управления, которые тут однозначно должны были быть, Ноуэллайл не разглядела.
Зато она сразу же увидела, какую преграду предстоит преодолеть на этот раз, и поняла, что раньше ей попадались одни только цветочки.
О том, что такое гемантогавел, Наора знала довольно многое. Эта переходная форма между призрачной и нормальной материальной фауной для человеческого глаза выглядела как поток тёмных плоских силуэтов неких странных зверушек, которые, однако же, являлись единым телом существа. В некотором смысле они были срезами головокружительно многомерного организма, чья анатомия уходила далеко за рамки того, что можно называть пространством, и вдобавок превращала некоторые из своих геометрических осей в вероятностные. Именно поэтому биоинженер собирала всю доступную информацию о подобных созданиях, а в последние недели взялась за их изучение особенно активно.
Раздобыть живой экземпляр ей удалось поистине лишь чудом, и не без помощи фон Рамма, который умолчал, каким образом сумел достать такую удивительную редкость. Но, как бы старательно Ноуэллайл ни изучала это существо, она смогла выяснить только физиологическую строну его устройства. А как оно манипулировало событиями внутри себя, каким образом ориентировалось в мире, или почему вело себя так непредсказуемо, понять не получалось. С равным шансом гемантогавел мог не заметить протянутую руку вообще и двигаться сквозь неё без малейшего взаимодействия, или пробить как миллион тончайших лезвий. На счастье, современная медицина выручала женщину даже тогда.
И, как будто ей не хватало сложностей, здешний вид гемантогавелов был уже совсем другим. Ноуэллайл раньше работала с тем, который напоминал прямую узкую стрелку, возникающую из ниоткуда и утекающую в никуда. А у этого тело представляло собой неопределённо обширную плоскость, полностью перегораживающую весь зал. Впрочем, у левой стены иногда открывался небольшой просвет, шириной около десяти сантиметров, и, если бы зверя удалось ещё немного сдвинуть или, возможно, выманить оттуда, биотехник могла протиснуться мимо него - хотя это всё равно было рискованно. У каждого объекта, как Наора выяснила после длительных экспериментов, имелся своего рода вектор темпорального движения, очень неохотно меняющийся, и, если он совпадал с направлением самого гемантогавела, иногда им удавалось разминуться. Однако чем больше оказывался подобный угол, тем сильнее падали шансы безопасно преодолеть подобную реку.
Узнать, в какую сторону по времени и вероятности движется она сама, женщина пока что не могла, подобные сферы требовали совершенно новых знаний и инструментов. Но на этом проблемы только начинались, потому что гемантогавелов здесь было сразу два. Один бесконечным звериным дождём, живым водопадом низвергался с потолка, безучастный и неостановимый. А в трёх метрах за ним, вылетая из пустоты у левой стены и уходя в толщу правой, вечно мчался на месте второй, невразумительная бегущая строка. Эфемерные туши великанов не были настолько плотными, чтобы это перпендикулярное мелькание сбивало с толку или мешало разглядывать их анатомию или детали комнаты, но всё же тёмные фигурки мельтешили в воздухе слишком часто. При должном везении темпоральный вектор биоинженера мог бы совпасть с направлением первого гемантогавела, позволив добраться до середины зала. И это означало бы, что другого она гарантированно не пройдёт.
- Ну ладно, - вздохнув, она стала искать вокруг что-нибудь полезное.
Очень скоро выяснилось, что, кроме полок с карточками, здесь нет, по сути, вообще ничего. Ноуэллайл когда-то уже слышала про эптологию и даже сама применяла некоторые орудия на основе подобных явлений. Возможность превращать одно в другое путём простого поворота по семантическим осям, буквально выбором иного синонима для той же вещи, выглядела крайне ценной. И у многих аномальных созданий, от оборотней до концептуально расщеплённых организмов, были именно такие корни. Но снаружи, в обычных частях бункера, эта дисциплина делала только первые шаги и вынуждена была опираться на титанические массивы компьютеров, нелинейное программирование, абсолютно абстрактные идеи, присущие скорее гуманитарным, нежели точным, инженерным или хотя бы естественным наукам. Неужели фон Рамму тут достаточно набора бумажек?.. Посетив его лабораторию, Наора вполне готова была в это поверить, бездна между ними была колоссальной.
Взяв наугад одну из карточек, Ноуэллайл увидела на ней единственное слово. Очень странное, записанное незнакомыми ей символами, но при этом почему-то сразу ставшее понятным. И обозначало оно… Описать его суть словами Наора не смогла, только подобрать несколько более или менее уместных синонимов. Это был эпитет, относящийся к глубинной внутренней природе каждой плитки в помещении впереди.
Удивительное словечко легло в память женщины как почти физический объект, тяжёлый плотный шарик неделимой, квантовой идеи. И, когда она попыталась обдумать его внимательнее, плитки перед нею слегка, но вполне заметно изменились. Их шероховатая поверхность вначале пошла узорчатыми волнами, затем сделалась зеркально-гладкой, покрылась мелкими шипами, вернулась к изначальному состоянию, потом опять поросла радиальными гребнистыми полосами, снова стала ровной. Она преображалась всякий раз, когда биотехнику удавалось найти иную трактовку причудливого понятия, или даже просто перевести его на другой язык. Что ж, принцип действия этой системы она разгадала.
Оставалось только прояснить детали, и можно было действовать. Таким образом она могла превратить комнату во что-то другое, создать там безопасный переход к двери. Требовалось только время на тренировки и поиск наилучшего решения. Наора посмотрела на часы. Те радостно показывали 51:1A позавчерашней даты и, судя по всему, продолжали синхронизироваться с единой системой Убежища без малейших сбоев.
- Будем считать, что здесь спешить тоже некуда, - задумчиво проговорила женщина. - Похоже, я начала к этому привыкать…
Она взяла с полки пачку карточек и продолжила изучать их. На каждой был записан собственный эпитет, но все они так или иначе относились разом ко всем плиткам в той части зала. Некоторые из них тоже касались свойств поверхности, другие обозначали форму, третьи указывали на характеристики материала. Были и такие, которые биотехник не смогла соотнести ни с одним известным ей понятием, хотя сам их смысл оставался интуитивно ясным, несложным, даже как будто бы самоочевидным. Правда, ни один из них не позволял решить задачу, они лишь меняли отдельные аспекты белых квадратиков, вращали их по эптонным осям, но не могли добавить новые или убрать уже существующие.
Однако это как раз не было серьёзной проблемой. Ноуэллайл в своих повседневных занятиях регулярно просматривала гигантские схемы метаболических процессов, карты импульсов, бегающих по разным отделам мозга, длиннейшие цепочки генов, и приучилась чуть ли не с первого взгляда определять, что именно они делают, или замечать там нужные участки. В этом ей помогали как врождённые таланты, так и рабочий опыт, вдобавок усиленный недавно выросшими ядрами. Благодаря таким навыкам она быстро сориентировалась во всей этой куче карточек. И тем же образом теперь различила центральный смысл плиток, спрятанный за нагромождениями эпитетов для их отдельных черт.
Интересно получается, подумала она, ведь это умение тут само по себе становится эптическим. Один и тот же принцип, но его разные грани используются в совершенно непохожих сферах биологии, а вдобавок помогают каталогизировать предметы или даже абстрактные термины…
Отдельных словечек было недостаточно, поэтому Ноуэллайл стала объединять их в более сложные фразы. Заодно она поняла, как создавать новые эпитеты - хотя это лишь сэкономило ей немного времени на чтение. Ведь на сотнях карточек уже были записаны все категории свойств плиток, понятные женщине, и множество таких, которые она едва могла вообразить. Но, тем не менее, это была всё ещё только подготовка к работе. Наора уже могла превращать стены, пол, потолок фактически во что угодно, для этого достаточно было просто составить подходящее определение их универсальной сути. Однако все покрывавшие их плитки менялись идентично и синхронно, а этого определённо не хватало.
Вначале биотехник просто меняла их размеры, чтобы увеличить пространство и пройти мимо гемантогавелов, но многосоставные существа растягивались вместе с залом. Провалились и попытки сделать комнату неудобной для них - при некоторых настройках обе живые завесы действительно неохотно отступали, но сам ландшафт при этом становился таким, что преодолеть его Наоре не помог бы даже броневездеход.
Нужно было действовать тоньше, хитрее, в новом направлении. Ясно, что если трансформировать все плитки по единому шаблону, это никак не приведёт к успеху. Их следовало как-то разграничить, найти разницу в идентичных квадратах, чтобы воздействовать только на некоторые.
- Ах, ну конечно! Тогда попробуем начать с простого…
Вернув помещению исходный вид почти буквально чистого белого листа, Ноуэллайл покопалась в карманном компьютере. Нашла объёмное изображение реки, текущей через лес и поле. Спроецировала его голограммами на плитки. Несколько минут пыталась приспособить такие образы к эпитетам комнаты. Но, как бы вольно женщина ни распоряжалась физической сущностью и логикой плиток, хитроумно жонглируя альтернативными трактовками их наименований, даже самая фотореалистичная подсветка не добавляла к этой системе почти ничего нового.
Наора упускала что-то крайне важное. Она решила вернуться к началу решения и поэтапно проверить весь его ход. Итак, эптоны были как бы истинными именами плиток. Вероятнее всего, их изготовили отдельно, перевели в текстовую форму на карточках, а затем прицепили к частям комнаты. О том, как устроена эта технология, биоинженер едва ли догадывалась - а значит, могла влиять только на готовые эптоны, то есть непосредственно плитки, но не то, что к ним добавлено извне. Хоть голограммы и могли помочь ей структурировать мысли, необходимо было найти индивидуальность у самих плиток, совершенно ничем не отличающихся белоснежных квадратов. Через фильтры очков Наора увидела там след алфизической настройки и убедилась, что все они были скопированы с одного образца, не различаясь даже на атомарном уровне…
Впрочем, одинаковыми они были только физически. К примеру, Наора смотрела на них под углом, из одной определённой точки, поэтому ей они казались всё же немного разными. Да, конечно же, ракурс и перспектива делали их трапециями уникальных форм, размеров, пропорций только в разуме Ноуэллайл, но ведь её мысли уже были соединены с реальными свойствами. И более того, эти мыслеобразы были буквально теми же самыми предметами! Так что соединять их в объективно существующие группы можно было даже внутри собственного воображения.
Немного приглушив картинку, биотехник оставила только легчайшие намёки, рефлексы цвета на белых плоскостях, чтобы не отвлекаться от самих плиток. Вот эти пусть будут оврагом, те станут считаться берегами реки, а там пойдёт лесная чаща, до горизонта и далее… И, чтобы мимолётные ощущения не ускользали, Ноуэллайл сразу же подправляла текстуру выбранных участков. Сколько времени заняли подобные тренировки, она не знала, да и какая разница, существовало ли здесь такое понятие? Главное, что у неё начинало всё лучше получаться!
Настала пора усложнить идею. Земные пейзажи не помогут обойти гемантогавелов, здесь нужны другие предметы. Ноуэллайл подцепила первую попавшуюся мысль и связала с эптоном. В центре комнаты возник, будто сойдя прямиком со страниц книги Уэллса, марсианский треножник, и вправду составленный из двух почти одинаковых роботов - один словно нарисованный лёгкими линиями, другой почти как настоящий. Наора вспомнила рассуждения старинного фантаста о чужеродных формах жизни - организм из сросшихся идентичных тел кажется очень неправильным, но если они ещё и слегка различаются, то становятся неприятными вдвойне. Да и просто удерживать такой образ было непросто… Диковинный механизм как-то неуловимо сместился и стал всего лишь постером на стене, а затем исчез окончательно.
Проведя ещё с десяток тестов, Ноуэллайл решила, что готова двигаться дальше. Нельзя сказать, что это давалось ей легко, всё же занятие было очень специфическим и совершенно непривычным… Но на фоне её обычной работы, где приходилось изучать множество аномалий самой разной природы, да к тому же живых, а временами и почти разумных, с необычайно странной психикой, эптология не представляла собой чего-то совсем уж запредельного. Поэтому женщина смело приступила к новым попыткам устроить какое-то подобие моста через зал.
Увы, но даже её новых возможностей оказалось слишком мало. Пространство между гигантскими существами и даже вокруг них менялось в самых безумных комбинациях свойств и форм, обрастало всевозможными предметами, сжималось, раздувалось, перекручивалось. Однако гемантогавелы отказывались покидать комнату, даже когда их удавалось оттолкнуть или подманить к стене. И, как только где-то появлялись участки, пригодные для человека, великаны тотчас заполняли их своими полуматериальными тушами, перекрывая все возможные проходы.
Да что им здесь, мёдом намазано?! Наора была уже почти готова в сердцах произнести это вслух! Она так долго исследовала вероятностные формы жизни, без посторонней помощи освоила абсолютно новую техномагию, но даже через квантовые слова не могла решить эту чёртову головоломку! И вообще шла сюда, чтобы наконец понять природу удачи, а не проходить серию квестов, которые были просто вариациями её повседневной работы. В целом она догадывалась, почему фон Рамм выделил ей именно такие испытания, но это было уже издевательством.
И тут Наору резко осенило. Все детали мгновенно и изящно встали на свои места. Ноуэллайл даже хлопнула себя по лбу. Ну конечно! Ответ был очевиден с самого начала, только она отвлеклась. Затейливость местных загадок постепенно нарастала, и поэтому вместо тривиального решения проблемы женщина по инерции продолжала искать более сложное. Действительно, почему же эти гемантогавелы, два существа из одного биологического вида, но с немного разными векторами анатомии, держались рядышком друг с дружкой и так упорно возвращались?!
Забавно, подумала она вдруг, что разгадка пришла с совершенно другой стороны, из физики. Те эптоны, которые тут использовались, обычно назывались квантовыми словами, потому что являлись целостными, почти неразделимыми понятиями. Но ведь сама идея квантов пришла из совсем иных сфер - прежде всего оптики. И тела темантогавелов, подобно световым лучам, были поляризованными - а у всякой поляризации есть довольно интересное, почти парадоксальное свойство. Понятно, что светофильтр с вертикальными прорезями блокирует ровно половину пытающихся пролететь через него фотонов, пропуская только те, что сами выровнены по вертикали, и, если за ним поставить второй, но уже горизонтальный, световой поток прервётся целиком… Однако если между ними поместить ещё один, под углом к обоим, фотон получит шанс в пятьдесят процентов пройти сквозь каждый из них, как бы поворачиваясь в процессе. То есть добавление, казалось бы, новой неодолимой преграды, наоборот, может создать возможность там, где её не было изначально, причём никак не влияя на соседние препятствия! Для этого нужно только разместить её в нужном месте под правильным углом. Конечно, это относилось в основном к свету, однако у биотехника были все основания считать, что вероятностная поляризация событий, особенно растущая из геометрии, тоже должна подчиняться этому принципу.
К гемантогавелам очень сложно применить концепцию пола, однако эти двое были почти строго перпендикулярными, а значит, вполне могли бы сойти за самку и самца. По крайней мере, насколько знала Ноуэллайл, такое соотношение векторов оптимально для их размножения, и детёныш должен был получить усреднённые черты обоих родителей, то есть стал бы идеальным промежуточным фильтром. Почему на роль гнезда они выбрали эту комнатку, где эптоны, а значит, и вероятности запросто менялись лишь усилием мысли, гадать тоже не приходилось.
Поэтому вместо того, чтобы пытаться выгнать эту парочку, женщина помогла им устроить свидание. Уже долгое время наблюдая за мелкими особенностями этого вида, подмечая реакции гемантогавелов на различные объекты и прочие обстоятельства, она создала в середине зала такие условия, где причудливые создания могли гораздо быстрее достичь своей цели. Разумеется, биотехник внимательнейше следила, как устроен этот фантастически запутанный процесс - мало ли, где и когда такие знания ей могут пригодиться? Кроме того, ни одному землянину из её вселенной до сих пор не выпадала такая возможность, и упустить её было бы для естествоиспытательницы чистым безумием. А когда хаотический клубок пространства, времени и иных континуумных осей принял финальную форму, женщина наконец смогла подойти поближе.
- Даже если не сработает, это доброе дело мне зачтётся.
Со всей возможной осторожностью она коснулась первого потока силуэтов. Да, шанс всё ещё был не особенно великим, но теперь уже куда больше нуля - и даже фон Рамм едва ли позволил бы гостям погибнуть сразу после решения его загадки, верно ведь? И правда, рука вполне легко прошла сквозь плоскость организма, ничуть не пострадав. Наора рефлекторно задержала дыхание и быстро сделала ещё несколько шагов. Ура, гемантогавелы остались позади! Ноуэллайл в последний раз оглянулась на них, улыбнулась, повернула ручку и пошла дальше.
За дверью её встретила как будто бы жилая комната. Во всяком случае, это место больше всего напоминало именно квартиру. Хотя никакого видимого разделения на отдельные пространства здесь не чувствовалось вовсе. Легко узнаваемые элементы обстановки, обычно присущие гостиной, кухне, рабочему кабинету или другим помещениям, были перемешаны тут и там без намёка на порядок. Впрочем, это не выглядело хаотичным складом мебели. Да, такая эклектика сбивала с толку, но всё же имелись в ней свои гармония, эстетика, своеобразное удобство.
Хотя какое-то подобие планировки тут всё же было, если можно так назвать сплетение узких или сравнительно широких проходов, а местами даже чуть ли не площадей между горами коробок, массивной мебелью и другими вещами. К счастью, Ноуэллайл благодаря внушительному росту могла легко разглядеть почти каждый уголок лабиринта - впрочем, на поиски удобного пути до нужной точки ей всё равно приходилось тратить время. Никаких окон, разумеется, не было, зато имелась хорошо видимая дверь, которую со входом соединял чистый прямой путь.
Однако значительно сильнее внимание Наоры привлёк один из письменных столов. Там, почти спиной к ней, сидел Гил собственной персоной и, похоже, играл во что-то на карманном компьютере. Да, с него станется!.. Заметив гостью, он улыбнулся и приветственно махнул ей рукой.
- О, давно не виделись, заходи! И сразу сообщаю, что дверь я уже пытался открыть, долго, да не выходит.
- И снова здравствуй, - женщина всё-таки подошла к двери и сразу заметила, что ручка на той нарисована.
- Да не беги! Ты же пришла за ответами, а не ради испытаний? Ну вот и не торопись! Лучше сядь да отдохни, профессор никуда не денется.
- Что ж, соглашусь… - биотехник вздохнула и устроилась на табурете рядом. - Тогда рассказывай, где тебя носило, и что ты успел выяснить.
- Ух, мне есть, чем поделиться! Но давай-ка начнём с того, в какой момент ты сама отвалилась от тусовки.
Наора кратко пересказала начало их путешествия. Раздвоенная беседа с фон Раммом в холле. Длинная комната, наполовину блокированная мясной паутиной, которая, скорее всего, пыталась заманить жертв в свои сети, показывая за собой земной пейзаж. Готовка зелья для сдвига восприятия по не менее безумному рецепту. Призрачный паноптикум… Гринволл утвердительно кивал, но вот остановил собеседницу жестом.
- Вот этого уже не помню! На мой взгляд, после первой беседы профессора с доктором Дунквистом мы свернули на совсем другую дорожку.
- В смысле первой? Я видела только ту, где они обсуждали добычу адхуры из мефири, модификации континуума, какой-то военный проект…
Гринволл, как мог, пересказал суть другой записи. Упомянутые метафизиком омнические бомбы, оказывается, не были оружием в обычном смысле. Взорванные в ключевых точках лей-линий, адхурных токов самой планеты, они должны были раскачать определённые ноосферные концепции и повлиять тем самым на человеческих пилотов. Склонить весы судьбы в их пользу - но даровать эсприттерам не просто удачу, а именно успех. Это совершенно иная штука, не управление вероятностями, а нечто более абстрактное, принцип достижения цели как таковой.
- Итак, возвращаясь к сути. Ты исчезла в середине зоопарка, и мне пришлось прям постараться, чтобы пройти к выходу, минуя всех зверей!
- Ты хорошо справился, насколько я могу видеть. А что насчёт дальнейшего маршрута? Заметил ли ты что-нибудь общее у местных загадок?
- Если спрашиваешь про универсальный алгоритм решения, то он вряд ли есть. И даже в том, как меняется сложность, я ничего не заметил.
- Хорошо, а что насчёт тех твоих слов, что этому месту не нужна карта, и про него всё было очевидно с самого начала?
- Да, на одной из новых записей было нечто похожее, наверное. Это тоже профессор кому-то говорил. Но я, если честно, не совсем уверен…
- Всё равно было бы интересно послушать. Ты ещё сказал, что я сама пойму, когда придёт время, однако у меня всё ещё нет никаких идей.
- Если это то, которое не где… То тогда не которое! - технарь пожал плечами. - Конец цитаты, как хочешь, так и понимай.
Ноуэллайл закатила глаза, но промолчала. Все знали, что старик профессор не просто обожал загадки, он ими фактически жил. И наверняка нарочно устроил такую цепочку квестов, чтобы гости как можно дольше её проходили. Стоило ли вообще надеяться, что он раскроет ответы?
- Ну, лично я вполне неплохо повеселился. Мне, конечно же, и в Зловещей долине хватает приключений, но разнообразие всяко не повредит.
- В её случае хотя бы понятно, что это карманная вселенная, а здесь… - женщина обвела комнату взглядом. - Даже не знаю, с чем сравнить.
- По крайней мере, ясно, чем оно точно не является. Та порталка может создать только одну реальность зараз, и, каким бы крутым спецом ни был наш профессор, даже ему пришлось бы искать какое-то совсем другое средство. И вряд ли что-то довоенное, Миротворцы с настолько жёсткими аномалиями не шалили. Значит, всё это опять стратеговские штучки. Вот подожди ещё несколько лет, и так везде будет, наверняка!
- Именно вот так? Я бы предпочла что-то более предсказуемое. Да, здесь совсем не плохо, но… Обычно моя работа выглядит немного иначе.
- Воспринимай это как игру, - оружиевед потянулся через весь стол за кофейником. - Ибо без развлечений мы очень быстро дойдём до ручки!
Наора побарабанила пальцами по подлокотнику, сняла очки, потёрла ладонью переносицу. Несколько секунд просто молча смотрела в стену.
- Честно скажу тебе, я уже от этого устала. Слишком много всего и сразу. Вместо того, за чем я сюда вообще пришла. Ты это и сам заметил.
Гил участливо придвинул к ней чашку ледяного кофе. Улыбнувшись, биотехник кивнула ему и одним махом влила в себя напиток. Дыхание слегка перехватило, но на душе сразу стало намного легче, и Ноуэллайл вновь собралась с мыслями, насколько ей это сейчас удавалось.
- Прошу прощения. У меня после всех этих волшебных квестов немного плывёт сознание. Мерещится, что всё вокруг какое-то неправильное.
- Ну да, не надо было пить то зелье, - усмехнулся инженер. - Мы умерли, и Эгинур увёз нас в загробный мир, кривое отражение настоящего!
- Уж это я бы точно заметила, - с улыбкой хмыкнула Наора и вернула очки на нос. - Веришь ли, моя работа поопаснее твоей, и опыт пошире.
- Тогда поведай, что заметила по дороге сюда? Какие интересные открытия уже выпали на твою долю?
Она начала в красках описывать комнатушку с талисманами и лианой. Гринволл внимательно слушал, кивая и периодически отпивая крепкий чай из своего стакана. Однако через минуту, когда речь дошла до странного хода времени, он остановил собеседницу нетерпеливым жестом.
- Конкретный путь не важен, это декорации, второстепенное. Лучше скажи, чему научилась в процессе!
- Ну, я разобралась с работой эптонных карточек, устроила свидание двум живым барьерам, чтобы появился третий и открыл мне дорогу…
- Нет, я про другое! Это хорошо и полезно, но всегда есть, так сказать, дополнительная мораль, которая преподносится не настолько в лоб.
- Тогда не совсем уверена, какой ответ ты ждёшь, - биоинженер растерянно нахмурилась. - Например, что в этом плане было у тебя самого?
- Хм, ну вот, скажем, знала ли ты, что фон Рамм везде распихивает всякие предметы и бумажки с подсказками, которые помогают их найти?
- Впервые слышу, - женщина удивлённо вскинула бровь. - Какого рода предметы? Магические амулеты?
- Да и нет! Изначально самые обычные вещицы, но фишка в том, что сам контекст такой андивионной игры наделяет их особыми свойствами.
- Мне такие не встречались… Впрочем, я слышала, что он собирает потерянные вещи по всему бункеру.
- Их тоже, с теми же самыми целями, насколько я понял принцип. И тут их тонны на каждом углу! Ты разве прям настолько ничего не искала?
- У меня в приоритете был поиск выхода из комнаты. И, если не возражаешь, я тогда пройдусь здесь, посмотрю, что полезного смогу найти…
Встав со стула, Ноуэллайл кивнула Гринволлу, мол, продолжай объяснять, и отправилась инспектировать ближайшую груду коробок. Внутри первой оказались несколько десятков жёлтых теннисных мячиков. Другая была доверху забита фотографиями автомобилей, вырезанными из газет. Третья не содержала в себе ничего, хотя, открыв её, Наора на мгновение как будто бы услышала тихий перезвон… Тем временем, взяв оставленный женщиной стаканчик и налив туда вторую порцию своего пойла, Гил пустился в пространное рассуждение о мистических играх.
- А может быть, расскажешь о какой-нибудь из своих комнат, для полноты картины? - глянула на него женщина. - Так я быстрее поймаю суть.
- Ну, если настаиваешь… После зоопарка была маленькая комнатка, как у тебя, но со всяким инвентарём. Там не было двери, но один ящик или, скорее, деревянный рюкзачок очень подозрительно подсвечен. Внутри были какие-то трофеи, немного инструментов и знаешь, что ещё?
- Неужели старинный сервиз на двенадцать персон? - биотехник кивнула на только что открытый шкаф.
- Круче, портал в другое место! А может, вообще иная реальность. Хотя если ты пришла сюда своим пешком, похоже, всё-таки портал внутри этого мира. Короче говоря, что-то вроде системы гигантских рукотворных пещер, которые построила давно забытая сверхцивилизация. Я это буквально нутром чуял, как будто информацию мне загрузили прямо в мозг. И, конечно же, там везде валялись разные штуковины, которыми я довольно успешно воспользовался, но вряд ли внятно опишу, как именно, уж извини. У меня там поменялось восприятие, знаешь, как во сне, когда становишься совершенно другим персонажем с новой биографией, поэтому сейчас вообще немного трудно вспоминать ту часть.
- Да уж, понимаю! - аккуратно переступив через свёрнутый ковёр, Наора приблизилась к трёхметровой статуе рыцаря из цельной жемчужины.
- Но это ещё далеко не всё. Кроме меня, там была ещё целая толпа народу! Не меньше пары тысяч человек, но, скорее всего, абсолютно ненастоящие, потому что я не смог рассмотреть ни одного конкретного лица, был просто такой условный образ. Хотя тогда впечатление было полным! Ну так вот, в той новой памяти говорилось, что мир понемножечку ветшает, а я путешествовал по нему и собирал других таких же странников, чтобы помочь им устроить жизнь заново. Причём переносил в том самом рюкзаке, где теперь была просто экстрамерная область.
- Звучит интереснее, чем всё, через что проходила я. Даже как будто немного обидно.
- Не я их выбирал, - инженер развёл руками. - Но основная радость в ином. Там было много пещер, цепочкой. Изначально запечатанных, и в каждой имелся некий квест для доступа к следующей. По сюжету я якобы уже раскупорил две-три, но дальше ещё не продвинулся. Судя по всему, мы там торчали уже весьма долго, и потенциал всех доступных областей был израсходован практически до дна. В той пещере, откуда я реально начал, на стене торчали здоровенные цветные кнопки, которые загорались по мере выполнения квестов, их требовалось нажать, и почти все уже были готовы. Только вот никто не ведал, что именно при этом произойдёт, а ещё проблема была в устройстве самих кнопочек…
Здесь оружиевед прервался, встал из-за пульта и прошагал туда-сюда по комнате, разминаясь после явно долгого сидения на одном месте.
- Потому что каждая была размером с хороший такой надувной бассейн, и торчали чуть ли не под потолком, на высоте семиэтажного дома, а может, ещё выше. Кроме того, творцы этих пещер были совершенно нечеловеческими чудищами, воспринимали мир принципиально иначе и активно пользовались всяческой безумной геометрией. Хотя именно последнее, как ни странно, мне и помогло! Я даже не сходил с места, а просто положился на законы перспективы - то есть поднёс палец к глазам и жмякал. Если казалось, что кнопочки маленькие и расположены близко, зачем множить сущности. И это, разумеется, прекрасно сработало!.. О, по глазам вижу, что у тебя тоже был какой-то похожий квест?
- Да, как раз перед этим так делала, чтобы абсолютно одинаковые плитки казались разными. Хотя там, я полагаю, был совсем иной принцип.
- Не важно. Ну так вот, когда я всё понажимал, в дальней стене открылся иссиня-чёрный вихрящийся портал, который оказался коридором в продолжение банкета. Правда, находился он тоже высоковато, и ещё из него выступило громадное животное вроде далматинца. Обычно я собак не очень, но моему тамошнему персонажу нормально. Поэтому я тем же образом дистанционно почесал эту собачку, настроил её на дружественный лад, и можно было спокойно осваивать новые просторы. Но там этот как бы сон уже закончился, и начался следующий квест!
- Что ж, это было увлекательно, - вновь улыбнулась Наора, возвращаясь к нарисованной двери. - Не знаю, поможет ли нам тут, но подумаю.
- А если не только тут? - оружиевед широко махнул рукой. - Что насчёт более глобальной перспективы? Вот, к примеру, меня мои испытания очень неплохо втянули в это андивионство. Да, не буду отрицать, моя Элька внесла гораздо больший вклад, иначе я бы эту философию вряд ли вообще затронул, но окончательно проникся, только нырнув туда с головой. И знаешь, оказалось, что это вроде бы чистое развлечение полезно даже для моих профессиональных навыков, вот так внезапно! Так что теперь я могу объективно лучше разрабатывать оружие, ага!
- Раскроешь мысль сразу, или мне обязательно нужно каждый раз подталкивать очевидными наводящими вопросами?
- Не хочу, чтобы это превращалось в монолог, - усмехнулся Гринволл и пожал плечами. - Опять же, иногда нужно и дух перевести. Итак, мои квесты вертелись вокруг того, что на мир можно смотреть под разными углами. В том числе из тех точек зрения, которые лежат буквально за пределами меня самого. И, среди прочего, это касается эспритов! Возможно, ты знаешь, что мне они не очень-то по душе. Но здесь я вдруг понял, в чём их основная фишка. Они работают на хитрой семантике, которая соединяет машину с пилотом и тем самым позволяет ей делать многое такое, что иначе было бы попросту нереально. Например, героически превозмогать врагов даже вопреки законам физики или вообще здравому смыслу, просто потому, что в нашей культуре давно и прочно укоренился такой стереотип. Те омнические бомбы должны настолько усилить эту идею, а ещё сюжеты о борьбе с могучими пришельцами, что они перейдут на почти осязаемый уровень, и человек сможет ими воспользоваться. А эсприты нарочно сделаны так, чтобы максимально тесно соединяться с пилотами вообще на всех уровнях, по внешнему сходству, синхронности движений, психологической связи, когда собираешь экзоскелет полностью сам, поэтому тоже смогут получать этот бонус. Раньше я был попросту неспособен до конца это осознать, и поэтому не мог разработать для них стопроцентно подходящее оружие.
- Искренне поздравляю! И это единственное, чему тебя здесь научило, или есть ещё другие полезные приобретения?
- Благодарю, и да, действительно есть! Скажем, в каких вообще направлениях выгоднее работать, а что стоило бы отложить. Скажем, если помнишь, раньше наука знала всего несколько десятков элементарных частиц, не считая составных. Сейчас их счёт идёт на пару тысяч, и это только те, которые уже были получены в экспериментах. Но большинство из них нельзя использовать в нашем оружии, потому что самой планете, а то и вселенной они навредят сильнее, чем самые злобные темве. Причём чаще всего настолько неочевидными путями, что понять это можно, только если знать нюансы проектов фон Рамма сотоварищи по метафизике, парапсихологии и даже, как оказалось, андивионству!
- Что ж, звучит складно, - полуобернувшись, Наора кивнула ему и продолжила инспектировать ящик, полный пакетов с коробками баночек…
- А у тебя в этом плане что выходит? Нашла уже какое-нибудь общее внутреннее зерно?
- Увы, всё ещё ничего… - женщина тяжко вздохнула и перешла к другому ящику. - Только пара мелких дополнений к тому, что я и так знала.
- Наверное, ты просто не то ищешь! Вот, к примеру, знаешь ли ты, что профессора раньше звали иначе? Да, он изначально был Абхелем, и вообще носил прям реально длинное имя, но потом продал некоторые буквы и даже целые слова оттуда каким-то волшебным сущностям за магические плюшки, это упоминалось в одной из зоопарковых бесед. Чувствуешь, насколько далеко он может зайти? Вдруг и у тебя так же?
Тихо хмыкнув и пожав плечами в ответ, биотехник подошла к стене, заставленной огромными деревянными шкафами, словно из старинного университета. Там, под стеклом, снабжённые аккуратными маленькими табличками, лежали разнообразнейшие камни. На первый взгляд вполне обычные, какие легко найти у обочины дороги или внутри живого существа, один даже напоминал человеческий зуб… Однако на самом деле это были даэксиры, та самая коллекция фон Рамма, которую он грозился показать. Некоторые окаменелые идеи остались от предыдущей, которую старик профессор собирал с ныне почившими коллегами, другие нашёл уже тут, в Убежище или запорталье, а третьи вырастил, проводя свои странные эксперименты. Возможно, среди них прятались концепции ключа, прохода дальше, или нечто подобное?..
- Возможно, я уловила мысль, - разочарованно отходя от камешков, Наора внезапно замерла. - Что, если я и не должна была ничего узнать?!
- Ну это уже что-то, но поясни? - заинтересованно вскинул голову оружиевед.
- Думаю, как это корректнее сформулировать… Смотрел ли ты тот фильм, прости, не помню название, где протагонист вёз кому-то посылку с неизвестным содержимым, по несуществующей дороге, и тоже встревал в испытания, которые помогали ему переосмыслить свою жизнь?
- Конечно, я «44-Б» пересматриваю стабильно каждый год! Чудесное кино, особенно нравится эпизод с фокусником.
- Замечательно, тогда ты помнишь, что цель всей поездки была не в том, чтобы просто доставить посылку. В ходе приключений она должна была обрасти историей, за счёт чего приобрести магические свойства, и в целом стать значительно ценнее, чем если бы её передали сразу.
- Уж да, мы тут историей определённо обросли! Это и есть цель твоего пути?
- Верно, но не только это. Наверное, правильнее сказать, что важно не то, чему я научилась, а как изменилась сама, какие черты приобрела.
- То есть стала чем-то новым, я понял, - кивнул Гринволл и задумчиво почесал подбородок. - Пожалуй, я и про себя могу что-то такое сказать.
- Кроме того, я почти уверена, что здесь есть ещё какой-то важный аспект…
Наора уселась на ближайший табурет и потёрла лоб ладонью. За всем происходящим смутно проглядывала некая характеристика, особое свойство, которое казалось той самой искомой идеей, но ухватить её за нос всё никак не получалось. Ноуэллайл решила ещё раз проделать весь путь - раньше это уже сильно помогало, и не было никакого смысла отказываться от работающего метода. Что вообще представляла собой её дорога? Погоню за белым кроликом по следу из подсказок, которые взялись откуда? Уж не само ли это крыло базы генерировало их, исходя из подсознательных мыслей женщины или даже коллективных ожиданий? Это изящно зеркалило и странствия Гила, который стал новым фокусом для эспритов. Да, с непривычки эти игры выглядели страшновато, но когда биотехник втянулась, поняла, что тут безопасно…
- Кажется, я поняла, в чём корень проблемы, - она слегка постучала кончиком пальца по стенке шкафа. - Здесь и вправду всё неправильно.
- В смысле, тебе достались мои квесты, и наоборот? Я тоже об этом думал.
- Нет, я про саму комнату и вещи. С ними что-то явно не так… Вернее, это не просто неправильность, а именно какое-то, ну, несоответствие?
Она взяла с ближайшей полки фигурку динозавра и, откинувшись на спинку, принялась пристально разглядывать её, стараясь даже моргать как можно реже. На вид вполне обыкновенный мультяшный динозаврик, не какой-то определённый вид, а просто нечто усреднённое, вроде прямоходящего стегозавра, весёленькое и яркое. Игрушка уже не раз попадала в поле зрения, но почему Наора не помнила её? И почему напрочь забыла почти про все предметы в этом месте, даже те, которые только что разглядывала? Похоже, дело было вовсе не в усталости!
- Гринволл, подойди сюда, пожалуйста, - она протянула фигурку. - Что именно ты видишь?
- Жёлтого дракончика или динозаврика, - техник нахмурил брови. - О боги, ты ведь не про…
- Я вижу его красно-зелёным, да. Более того, минуту назад он был красно-голубым, а также имел больше колючек. В этом я вполне уверена.
Гости затравленно оглядели зал и его содержимое. Действительно, каждый предмет здесь был не тем, чем казался поначалу. Причём не был даже каким-то конкретным предметом - скорее, некоей абстрактной идеей, вроде сидения у рабочей поверхности, которую визитёры могли трактовать бесчисленным множеством разных способов. И все эти трактовки медленно скользили вокруг семантического ядра, преображая вид комнаты ежесекундно. Грани всех этих вырожденных эптонов исподволь проникали в разум Гила и Наоры, цепляясь за него, заставляя воспринимать себя тем или иным узнаваемым объектом, но не могли долго удерживать форму, смещаясь дальше. А так как их облики были всего лишь воспоминаниями, при поворотах они сразу же бесследно распадались. Удерживались только самые крепкие ассоциации с ними.
Ноуэллайл, задействовав всю силу воли, сумела не вскочить с узорчатого трона, как ужаленная. Гринволл напрягся, но в целом тоже смог сохранить хладнокровие, необходимый навык для того, кто имеет дело с оружием массового поражения. Однако, начав думать о том, как ведут себя эптические конструкции, они тем самым непроизвольно ускорили их круговерть. Мир превратился в безудержный калейдоскоп.
На то, чтобы сдержать бег мыслей и хотя бы притормозить взбунтовавшийся интерьер, у них ушли минут десять сверхчеловеческих усилий.
- Ладно, здесь наверняка есть то, что может превратиться в ключ… - женщина выразительно глянула на напарника. - Ну или, скажем, таран…
Вдвоём они долго осматривали каждый закоулок, стараясь проникнуть пониманием сквозь внешнюю псевдооболочку и узреть глубинную суть вещей. В большинстве случаев концепции были сравнительно простыми, человекоразмерными. Другие удавалось описать только через сложные философские понятия, а временами и целые теории из нескольких взаимосвязанных идей, которые приходилось мысленно вращать не только целиком, но также каждую деталь поодиночке. С третьими всё было ещё хуже, их значения вообще не соответствовали ничему из привычного опыта. Некоторые мысли просто отказывались вмещаться в мозг человека, и хорошо ещё, если выпадали, ничего не прихватив.
- Нашёл что-нибудь подходящее? У меня до сих пор ничего лучшего, чем отвёртка.
- Не, абсолютно по нулям, - техник устало хмыкнул. - Разве что ломать стену. Но тогда за ней однозначно будет совсем не то, куда нам надо.
- Да как же тебя открыть?! - гневно сверкая глазами, Ноуэллайл уставилась на дверь.
- Ну наконец кто-то из вас догадался спросить, - сварливо ответила та, и Наора, громко ойкнув, отскочила. - Хотя можно было и повежливее!
- Э, да, прошу прощения, - вымолвила биоинженер, тщетно силясь вернуть себе достойный вид. - Так что нам делать, скажите, пожалуйста?..
- Ну, раз одно волшебное слово вы знаете, просто скажите другое.
- В смысле, как его, сезам, откройся? - первым сообразил оружиевед. - Очень просим!
Скрипнув, нарисованная дверь распахнулась, явив гостям коридор, светлый, стабильный, с рядами нумерованных ответвлений вдоль стен.
- Благодарим сердечно! - нервно усмехнулся Гринволл и очень осторожно заглянул туда.
- Проходите, не обижу… - весело качнулась дверца. - Эх вы, молодёжь! А в тот раз машинку даже не поблагодарила, списала всё на лиану…
А ведь верно, запоздало подумала Ноуэллайл, в той комнатке инкубатор починила и украсила, сделала ему приятно. И заметила, что система амулетов чем-то напоминает живое существо. Но даже не подумала, что неодушевлённые предметы тоже могут проявлять эмоции! Не это ли было предназначением, главной идеей здешнего испытания? Чего ещё можно ждать от профессора? Ну, был только один способ это узнать.
И наконец, в искомой лаборатории номер двенадцать их встретил Анхель Товин Олм фон Рамм, чуть более взволнованный, чем обычно, но явно очень довольный. Само помещение напоминало самый обычный кабинет или даже курилку - небольшое, скромное, всего лишь с парой диванов по обе стороны низенького стола и фикусом в горшочке у стены. Никаких следов какой бы то ни было магии, к удивлению гостей, тут не нашлось, всё было предельно обыденным. Даже новейшая техника, густо проросшая по всему бункеру, сюда залезла с крайней неохотой.
- Вот и вы, друзья мои! Ну чего же вы толпитесь на порожке, право слово, заходите да присаживайтесь смелее! - он широчайше улыбнулся.
- Прям даже не верится, что мы вас отыскали в этом хаосе, - усмехнулся Гринволл, тяжело плюхнувшись на сиденье, будто после марафона.
- Зачем же вы так долго шли? Я следил за вашей прогулкой, даже забеспокоился немного.
- Что значит зачем? - биоинженер вскинула бровь. - Это же вы ретировались посреди беседы и устроили нам полосу препятствий, разве нет?
- Конечно нет, душенька, чего бы ради? - профессор всплеснул руками. - Почему же вы ещё в холле не пошли через нарисованную дверку?
Гил и Наора переглянулись. Оба сейчас испытывали, мягко говоря, довольно смешанные чувства. Да, фон Рамм формально прав, но всё же!
- Ну да ничего, зато погуляли хорошенечко, это дело очень правильное и полезное! И комнатки со статуями сразу отыскали, такие молодцы!
- Какие комнатки?.. - женщина посмотрела на старого профессора ещё более непонимающе.
- Да уж, забавное место, что ни говори, - оружиевед поёрзал на диване. - Ну, хоть раскрыли.
- Коллеги, я не видела здесь никаких комнат со статуями! - нахмурилась Ноуэллайл, переводя взор с одного на другого. - О чём вы вообще?
- Ну, стало быть, вспомнишь, когда настанет время, - хитро прищурился Гринволл и пожал плечами. - Не заморачивайся, там всё нормально.
Наора пристально уставилась на него поверх очков, но технарь остался невозмутимым, а уж парапсихолога допрашивать было бы заведомо бесполезно. Что ж, решила она, пусть так, на повестке дня и без того полно загадок. Хотя некоторые из них возникли уже в ходе путешествия.
- Тем не менее, герр профессор, мы пришли за ответами! - поддержал её Гил, будто прочитав мысли. - Например, как именно устроено всё это место на самом деле? Его же никто полностью не строил, так? У меня есть парочка догадок, но хотелось бы удостовериться наверняка.
- Верно, молодой человек! Я полагаю, что все эти комнатки существуют сами по себе, поэтому только от ситуации зависит, которые из них мы увидим, и в каком порядке они встанут. Есть двадцать пять основных помещений, которые одинаково доступны всегда и всем, а остальные уже появляются или прячутся всецело по своей воле, без принуждения… И можно ли этим как-то управлять, я вам ответить никак не сумею!
- То есть этот комплекс живой или, по крайней мере, квазиживой? - биотехник немного приосанилась. - Я видела очень характерные течения адхуры, таки присущи именно биологическим системам. Всех комнат я пока ещё не видела, но некоторые определённо имеют это свойство.
- В целом вы правы, душенька, но это много глубже банальной биологии. У мира есть собственная душа, а это место, да и мы с вами - лишь мимолётные мысли в ней. Ведь вам казалось, молодые люди, что некоторые приключения происходили как во сне? Так вот, вам не казалось!
- То есть всё это испытание было… - женщина оглядела свои руки и снова подняла глаза на старика. - Только воображаемым? Его не было?
- Не в большей степени, чем я или вы прямо сейчас! И знаете, душенька, маленькая идея может перевернуть всё в голове, или целом свете!
- Так что же, можно чисто силой мысли переписать всю реальность? - воскликнул технарь. - Разом вычеркнуть темве и вернуть всё как было?
- Всё не так просто, - профессор поджал губы. - Вы пробовали вытряхнуть застрявшую песенку из головы? А помните вчерашний день хотя бы с точностью до секунды? Вот и вселенная так не умеет. Хотя мы работаем и над такой задачкой, но вряд ли решим её в нынешнем веке.
- Но в теории это должно работать? - не унимался оружиевед, в голове которого почти зримо разрасталось дерево какого-то нового проекта.
- Ну как бы вам так сказать, молодой человек, это двоякая система, - фон Рамм пощёлкал пальцами. - Между фантазиями и реальностью, в сущности, нету отличий, это просто разные концы спектра. Можно переводить вещи из одного в другой, но это не совсем то, чего вы хотите…
- Окей, тогда что насчёт ваших нестабильных лабораторий? Насколько они воображаемые относительно нас, пока мы находимся там внутри?
- Абсолютно настоящие, у меня тут всё честно! Да, я играю с миром во всяческие игры, но отнюдь не поддавки! Нас с ним это не развлекает.
- Подождите, вы хотите сказать, что все опасности были реальны?! - встрепенулась Наора, у которой перед глазами пролетел весь путь сюда.
- Разумеется, душенька, ведь как же иначе у вас получилось бы настоящее приключение? - совершенно искренне удивился парапсихолог.
- Вы же знаете, сколько раз мы могли погибнуть, пока пытались вас найти?
- Для этого человеку хватает и одного тычка карандашом. Но вы же не боитесь карандашей, я надеюсь? - фон Рамм склонил голову набок.
Визитёры вновь молча переглянулись. Гил, кажется, раньше упоминал, что ни разу не видел табличек с предупреждениями, и только поэтому несколько раз позволял себе сильно рисковать. Наора точно была уверена, что здесь должно быть безопасно. Куда смотрит Стратег вообще?!
- По крайней мере, квесты не прошли зря, и мы получили хотя бы некоторые ответы, - оружиевед искоса глянул на дверь, откуда они пришли.
- Это вы тоже молодцы, друзья мои! Но главное, чтобы получали от игры удовольствие, а научились ли чему в процессе, не столь уж важно.
- Но ведь это же были испытания, разве нет? - у Наоры чуть дёрнулся глаз.
- Ну конечно же нет, душенька! - старый профессор округлил глаза. - Это была только прогулочка, ваше учение ещё даже не начиналось!..
- Хм, знаете ли… - женщина постаралась удержать самообладание. - А выглядела именно как испытания, созданные специально для нас.
- Может, это место само решило преподнести уроки, раз оно автономное и в некотором роде даже живое? - потерянно усмехнулся технарь.
- Храни вас боже, друзья мои, это ведь андивионика, игра! Она не навязывает никакую мораль - этого дела на свете и так слишком много!
- Тогда объясните, пожалуйста, в чём её суть, чтобы мы могли сразу вычеркнуть эти аспекты из нашего обучения, - сощурилась биоинженер.
- Ох, молодёжь, всё-то вам вынь да положь, никакой интриги терпеть не хотите. А в ней и есть самая суть! - старик трагично покачал головой.
- Ну, какие-то её стороны мы так или иначе неизбежно бы узнали. Нельзя ли считать уроком это, например? - предположил Гил, почесав ухо.
- Если вы так хотите, молодой человек, я никак не могу вас переубеждать. Но невозможно объяснить на словах, что такое андивионика, как ни старайся, вот в чём штучка! У каждого своё мнение, и можно только ходить вокруг да около. Например, можно сказать, что это когда ваши и вселенские представления об игре совпадают. А ещё это чеховские ружья, которые вы, быть может, каждым своим делом развешиваете на каждом углу, но никогда не сумеете догадаться, когда и куда они будут стрелять. И на свете всё может быть андивионным, если повернётся нужной стороной! Это скульптура, которую украсили цветами, песенка уличного музыканта, интересный сон, прошлогодний снег, случайное словечко из радиоприёмника, что угодно! Главное, чтобы было ощущение игры и чуда, а форма уже так, фантики. Ну а куда вы зайдёте, уже зависит от воли случая. Поэтому, друзья мои, просто живите, как будет удобнее, и радуйтесь жизни так, чтобы она сама хотела вас радовать.
- Окей, а всякие колдунские амулетики так же можно создавать? Вот это нам бы определённо пригодилось! - оружиевед чуть подался вперёд.
- Вестимо, и этому я вас тоже обучу, тут дело нехитрое… Но амулеты слишком уж топорны, когда есть более тонкая андивионная чудесность.
- А также ломаются, когда используются в рамках строгой науки, верно? - вспомнила женщина. - Тогда нашей работе они не особо помогут…
- Не расстраивайтесь, душенька! Это искусство, вивентрагон, и правда даёт бескрайние возможности, нужно только уметь до них добраться!
- Кстати, я о нём слышал, - встрял оружиевед. - Нечто вроде истинной магии, которой не нужны специальные ресурсы, мир всё сделает сам.
- Можно сказать и так, молодой человек, но это немножечко иной род волшебства. Он в первую голову не заклинания, которые переделывают вещи или события, а куда более старинная сфера, гадательная, и при этом всём тоже остаётся игрой. У нас чародей лишь прислушивается к желаниям мира, чтобы узнать, какое именно действие приведёт к нужным итогам, а не просто где-то и когда-нибудь со случайным человеком.
- И поэтому одни у нас на базе знают много, а другие дохрена и больше? - оружиевед пристально и испытующе уставился на парапсихолога.
- Возможно, молодой человек! Но если вы клоните к тому, что мы с коллегами устроили заговор, отказываясь делиться своими мистическими знаниями, спешу развеять предрассудки! Мы ничего не скрываем, помимо тех редчайших ситуаций, когда Стратег самолично указывает так поступать. Вы, быть может, уже обратили внимание, что я и сам далеко не всё знаю даже о том, с чем каждодневно имею дело? Так выходит потому, что это вовсе не часть огромной кучи новых причудливых наук, коими преисполнился наш нынешний быт. Это всецело волшебная сторона новой жизни, которая самозародилась в этой самой куче, без малейшего осознанного или хотя бы намеренного участия человека.
- Звучит не очень обнадёживающе. Нам мало пришельцев снаружи? - биотехник зябко поёжилась.
- Понимаю ваше недовольство, душенька, но что тут можно сделать? - развёл руками фон Рамм и ободряюще улыбнулся. - Но андивионика сама собой решает это неоднозначное обстоятельство. Ведь даже если пробудятся древние хтонические боги, всё равно найдутся те, кого их визит не ввергнет в пучину безумия и паники. Вы и сами отважно исследуете самых удивительных созданий, сохраняя здравый ум, так зачем же беспокоиться здесь? А кроме того, андивионные практики не были бы полными, кабы отказывались заигрывать со сферой ужасающего!
Ноуэллайл крепко призадумалась. Она действительно слышала об андивионстве немногое, однако фрагменты её знаний были раскиданы по множеству тем - и, среди прочего, ей встречались такие идеи. Матёрые игроки не гнушались темы смерти, мрака, потусторонних опасностей и тому подобного, ухитряясь получать осознанное искреннее удовольствие, даже оказавшись в самых плотных кольцах кошмара. Иногда им вообще удавалось обратить самую чудовищную жуть себе или другим на пользу - и не этим ли занимались жители Убежища, в буквальном смысле? Практически всё здесь упиралось всего лишь в восприятие, и отрицать, что их с Гринволлом активно к этому вели, было бы глупо.
Да и потом, даже сама Наора в детстве этим весьма активно промышляла, как и все её сверстники. Якобы призывала из-за зеркала всяких монстров. Проводила затейливые ритуалы по ночам. Боялась открывать некоторые книги со сказками, но всё равно запоем читала. И зачем так делала, вначале свято веруя, что всё реально, а затем твёрдо зная, насколько это бесхитростная тупость? Просто чтобы получить дозу адреналина, развлечься, только и всего! Ну а если подобные занятия и их цели не были андивионными, то что тогда считать андивионикой?
- В общем, как говорится, конец венчает дело! - рассмеялся Гил и обернулся к Наоре, хитро прищурившись. - И да, не забыла свой вопрос?
- О природе удачи? - та подняла голову и рассеянно пожала плечами. - Признаться, я уже не уверена, что эта концепция вообще существует.
- Конечно же, существует, душенька! - воскликнул старый профессор. - Вы только определите, относительно чего должно повезти, и дерзайте!
- Нам с Гринволлом не помешало бы развёрнутое обучение. Я надеюсь, вы наконец готовы провести для нас урок по конкретным методикам?
- Ох, вы уж простите, молодые люди, но я сейчас чрезвычайно занят, и мою работу невозможно отложить на следующий день!.. И мне пока не нужны новые ассистенты. Но, коль скоро вы чему-то и так научились, осмелюсь считать свою задачу выполненной. А ещё вы ведь всегда можете зайти в гости, и я взаправду организую квесты, которые помогут самостоятельно всё понять! Так и мне будет намного легче вас учить.
- Тогда зачем тянуть? - технарь спрыгнул с дивана, азартно потирая руки. - У меня свободный день. Наора, составишь компанию ещё раз?
Она молча кивнула, улыбнувшись, и подошла к выходу в следующий странный зал. Хотя фон Рамму пока не удалось окончательно втянуть её в такие игрища, да и сама Ноуэллайл едва ли планировала откинуть десятилетия взросления, которое тоже приносило много пользы, это как минимум давало пищу для размышлений. И ей, несомненно, крайне повезло, что в жизни вообще появилась такая редкая возможность.