Магма совершенно не похожа на то, что обычно изображают в художественных произведениях. Это не просто горячая водичка, но буквально каменная масса, такая же тяжёлая и плотная, как утёсы вулканической горы. Литосферные плиты, нагруженные континентами, плавают, будто айсберги, над её легчайшими верхними слоями, и очень неохотно тонут, даже если их намеренно туда толкать, а уж в более глубоких недрах планеты, где давление несоизмеримо выше, камень вообще не может расплавиться, поэтому вязко движется, оставаясь полностью твёрдым.
Чтобы перемещаться в такой среде, да и просто не сломаться, нужно иметь поистине незаурядные свойства. К примеру, стать ещё крепче и тяжелее, грубо расталкивая раскалённые горные породы, или делать это при помощи могучих дрелей и силовых полей. А можно поступить и наоборот, сделаться максимально эфемерным, протискивая себя в микроскопические зазоры между атомами или вовсе игнорируя вещество вокруг. Есть и другие способы, вроде бесшовной телепортации некоторого объёма мантии вдаль на то время, пока сам занимаешь его место.
Разведчики из абиссальных опергрупп использовали все такие способы, кому какой больше по нраву. И ещё более разнообразными были их формы восприятия, позволяющие видеть сквозь абсолютно непрозрачную материю. Впрочем, большинство подобных средств Альянс просто скопировал с местных организмов - закалённые миллиардами лет эволюции, причудливые формы жизни из разных слоёв мантии и даже ядра очень неплохо адаптировались к подобным условиям. Вот и сейчас Ясмир Никассар, стоя у экрана внешнего сканера, внимательно следила за стайкой треводием, охотившейся на костяк иридобактерий. Эти странные создания, похожие на нечто среднее между птицей и грибом, без малейшего труда прожигали себе путь, стремительно скользили в облачках полужидкой плазмы, бесшумно подбираясь к мирно дрейфующей добыче одновременно со всех шести сторон. Не прошло и пяти минут, как первая треводиема вонзилась в жертву, отдалённо напоминающую ажурный скелет колибри, усеянный споровыми шишечками, вынуждая ту судорожно сжиматься, делиться на части, выпускать острые шипы.
Великое множество подземных организмов, населяющих зелёные недра этого океана, не испытывало недостатка в энергии или ресурсах для роста, поэтому, несмотря на кажущуюся медлительность, многократно превосходило самые пышные поверхностные джунгли. А уж по числу известных клад они и вовсе оставляли далеко позади однообразную биосферу, тонким слоем намазанную на камень в тысячах километров наверху. На заре времён, когда Земля только формировалась, её горящую поверхность бомбардировали мириады метеоритов, в том числе несущих семена жизни. Некоторые из них падали в океан, прорастая органическими шариками и волокнами, которые были быстро сожраны полностью земными существами, хотя некоторые сумели спрятаться на большей глубине. Иные небесные камни пробивали кору насквозь и приносили протоспоры прямо в мантию, давая начало тварюшкам совершенно непохожего устройства, для которых было впору вводить свои собственные громадные разделы биологической науки, или даже структурам, считающимся живыми лишь с чрезвычайно сильной натяжкой.
Ясмир была довольно равнодушна к биологии, ей гораздо лучше давалась геофилософия и теория даэксиров, однако Разведчикам третьего класса полагалось хотя бы в общих чертах знать все научные сферы, известные организации, кроме разве что засекреченных вещей. К тому же, если честно, до прибытия коллег с очередным детальным докладом ей всё равно было нечем заняться. Поэтому, терпеливо дожидаясь в своём подземоходе, огромном бронированном «Инсквальте» с лабораториями, ангарами, складами и единственным жилым блоком, женщина продолжала задумчиво наблюдать за пиром диковинных созданий, прикидывая, как то или иное действие могло бы отразиться на семантике окаменелостей. Может быть, не в останках самих подобных организмов, хотя такое тоже иногда случалось, но через косвенные связи, вроде тайных смыслов формирующихся рядом с ними драгоценных камней. Как знать, вдруг однажды они поднимутся на поверхность, их найдут и вставят в изысканное украшение, а потом будут изумляться, почему же рядом с ним, например, происходят однотипные зловещие события?
На периферии сознания раздался тихий сигнал о приближении массивного объекта. Ясмир перевела внимание с копошащихся животных на пространство позади них и уже привычным движением ещё больше усилила контраст картинки. Вскоре треводиемы, словно что-то услышав или почуяв, сорвались с места кормёжки и заспешили вдаль, не жалея сил. И многие сотни других диковинных созданий проносились мимо подземохода, двигаясь из точки, куда был направлен взволнованный взгляд Разведчицы, не желая встречаться с приближающимся гостем.
Казалось, что секунды текли с геологической медлительностью, но вот вдали высветился тёмный силуэт. Веретенообразная туша, отдалённо напоминающая кальмара, безногая, безглазая, покрытая металлической бронёй с громадными башнеподобными наростами, была поистине монументальна, на её фоне тридцатиметровый «Инсквальт» выглядел мелкой спортивной яхтой возле авианосца. Гигант необычайно плавно остановился недалеко от корабля, прочно заякорился и выпростал из-под передней части панциря с полдюжины сегментированных щупалец.
Несмотря на то, что Каумалон был Разведчиком всего лишь первого класса, он мог дать фору кому угодно из здешних молодых опергрупп, в особенности здесь. Пригласить оперативника «Китовойска» для обучения новичков и помощи в решении некоторых проблем было довольно обычным делом, но Никассар, подобно большинству тех, кто впервые видел этих ребят вживую, всё равно почувствовала, как по спине бегут мурашки. Она коротко приветствовала его, получила столь же лаконичный телепатический ответ и снова принялась ждать. В боку колосса с ближайшей к подземоходу стороны раскрылись несколько отверстий, выпуская множество беспилотников и призрачных симбионтов. Один из последних, гроздь разновеликих сфер с парой острых клешней, лёгкой тенью подлетел к борту корабля, вывернулся наизнанку и заговорил.
- В общем, я всё собрал и составил, готовься принимать подарочки! - грянул из динамиков голос, переведённый с языка тектонических волн.
Ясмир, чуть поморщившись, убавила громкость. Как один из мозговых центров их отряда, она работала со множеством самых разных форм жизни, среди которых Муромар Эоро Таус был далеко не самым необычным, и почти у всех её нынешних коллег были собственные нюансы речи, между коими постоянно приходилось переключаться. Разведчица уже пыталась автоматизировать всё это, однако настройки постоянно сбивались, ибо для некоторых способов общения громкость, скорость и другие подобные моменты были настолько же важны, как интонации.
- Готова, кидай! - откликнулась она, синхронизируя разум визитёра с компьютерами «Инсквальта» и выводя подарочек на соседний монитор.
Первые мгновения голограмма выглядела невзрачно, просто несколько небольших пятнышек разных цветов и форм. Они слегка смещались по плоскости, попутно деформируя её, меняли очертания и размеры. Однако затем внезапно начали пузыриться, вспучиваться, стремительно разрастаться во всех направлениях многомерными бутонами, сливаться воедино, расцветать друг из дружки, накапливаясь как снежный ком и заполоняя каждый кусочек доступного пространства. Некоторые их части отмирали, сразу или после буйного роста, иные же, напротив, за доли секунды перерождались из крошечных точек в целые горы информации. Через полторы минуты перед Ясмир предстала чудесная карта недр Земли со всеми значимыми географическими ориентирами, населёнными пунктами, а также, самое главное, следами Зачистки, полной схемой векторов распространения разрушений. Конечно, многие из них не сохранились, а те, что были всё же найдены, содержали примерно ноль подсказок о природе силы, которая несколько месяцев тому назад уничтожила всю разумную жизнь в подземье этого мира, оставив за собой лишь растерзанные руины величественных культур, но не тронула биосферу и даже общую структуру глубинных материков. Разгадкой этой тайны и занимались «Яманавты» вот уже больше недели. Другие временные опергруппы изучали только свою конкретную область нутра планеты, очень уж оно обширное и сложное, а здесь требовалось охватить всё целиком, пусть даже отслеживая лишь определённые детали.
- Я постарался адаптировать это для человеческого сознания, но на всякий случай кинул и оригинал, - с гордостью сообщил исследователь.
- Шикарный труд, - кивнула женщина, ещё раз прогоняя всю анимацию от начала до конца. - Но разве нельзя было показать мне это раньше?
- Уж извини, я работаю не так! - почти по-человечески развёл клешнями Муромар и передал на терминал ещё несколько мелких дополнений.
- Само собой, мне просто не нравится сидеть без дела, особенно когда улики, которые я должна изучать, понемногу растворяются в магме.
- Они очень прочные, знаешь ли, так что не беспокойся! А если нет, тогда лучше будет поразглядывать их дольше, чтобы успеть всё узнать.
- Ладно, но, я надеюсь, ты не собираешься торчать здесь всё оставшееся время? Мне будет очень несподручно работать в твоём режиме.
- Как скажешь, возвращаюсь! - огромная фигура Разведчика отцепилась от корпуса и двинулась назад к носителю. - Тогда свяжусь попозже!
Разведчица вздохнула и приступила к более вдумчивому анализу схемы, то и дело копируя отдельные её куски на другие мониторы. Да, что ни говори, Муромар прекрасно выполнил задачу. К нему непрерывно стекались все новости от коллег, включая другие абиссальные отряды этого мира, и он сразу же пристраивал каждый кусочек информации о потенциально интересных находках к единой картине. Нечеловеческий разум, да к тому же сильно модифицированный, легко удерживал перед сознанием бурлящий клубок догадок и фактов, попутно выискивая в нём самые тонкие или вовсе неочевидные закономерности. Периодически он просил кого-нибудь проверить то или иное предположение, и до окончательной проверки рассматривал одновременно несколько различных версий. То, что разглядывала Ясмир, было только конспектом его работы, развёрнутой во времени выжимкой местных событий за последние три или четыре года. И, хотя на суть или процесс Зачистки здесь пока ещё не указывало ровным счётом ничего, схема показала только базовый порядок умираний, это была очень неплохая отправная точка.
Уже третьи сутки корабль Ясмир неподвижно парил в семи километрах от северного края суперсвелла, которому местное человечество дало имя Тузо, а альянсовцы, соответственно, Агартха, чтобы сохранить аналогию с более традиционными материками. Хотя, конечно, подземные континенты, опирающиеся на ядро планеты, мало чем напоминали плоские плиты поверхностных земель. Они были сложными трёхмерными структурами, которые древовидно раскинули титанические каменные ветви далеко вверх, местами касаясь коры, и обрастали причудливыми террасами, петлями, цепями гор, торчащими под самыми безумными углами. Магма вокруг них прихотливо ускоряла и перенаправляла свои течения в такт с головоломной географией, непрестанно перемешиваясь, порождая множество интереснейших феноменов, создавая тысячи уникальных мест, полных жизни или, напротив, смертельных ловушек. Поэтому экосистемы тут были несравненно более разнообразными и пышными, чем в открытом океане раскалённых скальных масс, а рядом с ними, как следствие, особенно активно развивались цивилизации.
Но во всём их хтоническом великолепии Разведчицу интересовали вовсе не руины или артефакты молнов, которые почти единолично правили агартийскими просторами многие десятки миллионов лет. Она выбрала местечко неподалёку от Гавайев лишь потому, что здесь образовался один из самых больших на всей планете и пока ещё вполне монолитных гекатонхейров. Чудовищное скопище перекрученных металлических балок и кристаллов зацепилось за уступ одной из ветвей, весьма успешно играя роль антенны для сразу множества способов дальней связи.
А связь сейчас была одной из главных проблем исследовательских отрядов. Ведь далеко не у всех товарищей Никассар была возможность использовать теленексы или эвиарную телепатию - им приходилось работать в очень непростых условиях, с которыми каждый справлялся на свой лад. Само по себе это было даже хорошо, ибо общий диапазон восприятия становился намного шире, однако непрерывно отслеживать такую кучу разных потоков информации оказалось той ещё морокой. И, кроме Ясмир, такими делами сейчас занимались ещё трое мастеров.
Главной её целью, однако, было по сути детективное расследование в масштабах целой планеты. Чтобы облегчить и ускорить ход настолько сложного исследования, Разведчица создала вот уже больше полусотни своих копий. Некоторые из них по тысячному разу пересматривали схемы, работая с уже готовыми трактовками произошедшего или одними лишь фактами, другие внимательно изучали вещицы, доставленные в лаборатории подземохода, дабы дополнить единую картину событий, третьи отвечали за связь, бытовые дела и прочую инфраструктуру, а четвёртые просто отдыхали, позволяя распределённому сознанию женщины хоть немного перевести дух. Разные её версии поодиночке или сообща анализировали пару дюжин вариантов общей карты, надеясь, что важные закономерности станут лучше видны при иных настройках отображения чертежей и смене собственного восприятия. Но даже так дело почти не двигалось, недоставало ключевых деталей - кто или что бы ни устроило подобный геноцид, оно оставило исключительно мало улик, позволяющих выяснить, зачем и как всё это могло быть сделано.
И вот, когда Ясмир шла уже по пятому кругу перепроверок, вибрирующий бас Каумалона зазвучал в динамике теленекса одной из связисток.
- Приветствую, барышни! Довожу до вашего сведения, что за прошедшие несколько суток на поверхности Земли и, отчасти, за её пределами произошли несколько весьма примечательных инцидентов. Если вы ещё не просматривали новости, настоятельно рекомендую ознакомиться с ними, они могут быть полезными. Но сообщаю я это прежде всего потому, что в связи с данными событиями изменилась общая программа дальнейшего развития нашей организации. Стратеги на высшем уровне приняли решение рассекретить некоторые интересные сферы знаний.
Разведчица поблагодарила коллегу, задумчиво глянула на пришедшее сразу после звонка письмо с меметическим ключом и применила его.
Огромный каскад научной, технической, социокультурной и бог знает какой ещё информации устремился из прежде полностью недоступных тайных серверов центральной базы через терминал «Инсквальта» прямо в разум Никассар, приветливо раскрывшийся для восприятия этого океана совершенно неизвестных ей вещей. Там были в основном отдельные кусочки знаний, вроде явлений, замеченных Разведчиками из отрядов свободного поиска или высокоранговыми учёными, и различных гипотез об их природе, да целое море взаимосвязанных ссылок на другие, более проработанные темы. Однако всё это добро было прекрасно структурировано и разложено по полочкам единой теории, да и в опыте самой Ясмир нашлось немало идей, способных послужить удобными точками опоры для освоения новой причудливой науки. Причём оформлено всё было так, что женщина не внезапно нырнула в головоломнейшую массу экзистенциальных откровений об истинной сущности мироздания, а как будто бы уже давно с ними ознакомилась, затем начисто забыла, и сейчас начинала стремительно, но плавно вспоминать.
- Ох, ну ничего себе вести! - почти беззвучно проговорила она, восхищённо качая головой. - Да уж, надеюсь, это действительно меняет дело!
Отправив ключи всем остальным своим коллегам, она принялась увлечённо достраивать схемы с учётом свежих открытий. Земля для неё и так была не просто шаром, но сейчас разворачивалась вдоль мириадов абсолютно новых направлений и осей, обращаясь в асимметричное нагромождение абстрактных квазимногомерных форм, по сравнению с которыми эксцентричный ландшафт Агартхи казался опрятной ровной плоскостью. Они не имели ничего общего с базовыми частями континуума вроде пространства или диагемы, работая на куда более глубоком уровне, но дополняли их, продолжали туда, куда сами области привычного космоса навряд ли бы залезли. Именно так видели мир некоторые меркурии и теллуры, хотя даже тем из них, которые биологически считали это нормой жизни, были доступны только кусочки единой системы.
Тем временем приходили новости от Муромара и прочих яманавтов, которые уже вовсю искали возможные свидетельства того, что в мантии или ядре планеты действительно есть ответвления такого рода. Точнее, они по определению существовали, насколько вообще было уместно это слово, однако для их полноценного проявления требовалась осмысленная сила. И, если магматические народы осваивали такие места, у них могли там иметься тайные эскарры, нечто вроде подземного аналога орбитальных станций, или даже полноценные мощные города. Тогда их можно было бы нанести на карту и изучить - они наверняка принесли бы кучу важных сведений. Даже если в ходе Зачистки они тоже были изничтожены целиком, это всё равно предоставило бы полезные намёки. Цивилизации огненных недр планеты были развиты не хуже, а порой даже лучше человеческих, они также создавали множество обществ аномальщиков, от мелких кружков по интересам до секретных мировых правительств, и почти наверняка хотя бы изредка занимались подобными проектами, поэтому альянсовцам оставалось лишь отыскать улики.
И действительно, в паре регионов, где структура геноцида подозрительно чётко совпадала с вероятностной схемой этой реальности, на карте затейливыми цветами разрослись упоминания, а вскоре уже подтверждённые чертежи первопроходческих анклавов. Причём один из них, как оказалось, был не просто краткой вылазкой в неведомое над континентом Джейсон, он же Аментия, но постройкой серьёзного аванпоста вне досягаемости конкурентов. Правда, информации нашлось прискорбно мало, но это был лишь дополнительный стимул наведаться туда лично.
- Ну что ж, поехали, - проговорила Ясмир, вызывая всех яманавтов и, пока подземоход двигался к цели, обсуждая с ними свои соображения.
Рассмотрев десяток вариантов того, как лучше действовать, они решили осмотреть сразу все инлайны и оверлайны. Никассар и Каумалон с товарищами занялись самым перспективным из них, в то время как более мелкие отряды изучали остальные. Заметив нечто особенно ценное или необычное, каждый из них мог запросить дополнительные ресурсы, в том числе с поверхности. Да, абиссальные команды почти никогда так не делали, стараясь обходиться только своими силами, по множеству причин, но здешний случай был действительно экстраординарным.
Одного только знания, как именно пройти через обычный мир, чтобы выйти в совершенно новые места, было явно недостаточно. Ведь даже самое детальное представление о том, что такое, к примеру, эстовый цвет, не поможет по-настоящему увидеть его, потребуются ещё особые рецепторы и отделы мозга для обработки сигнала. Здесь действовал такой же принцип, только ещё хитрей, ибо речь шла о концептуальном расширении не только восприятия, но некоторых аспектов существования вообще. И по некоторым причинам разум Ясмир было невозможно просто так дополнить подобными функциями, поэтому ей пришлось перепрограммировать, а местами даже серьёзно перестроить двигатель подземохода. Конечно, она могла попросить китовоина, который выделил под такие задачи несколько своих мозговых центров, перенести её к цели вместе с кораблём, однако это было бы неудобно и ненадёжно. По счастью, Разведчики заведомо должны были хорошо разбираться в самой сложной технике, так что Никассар, собрав причудливый гибрид нейрокомпьютера с гипостатически заряженными камнями и усилив его системами, имитирующими сверхспособности Оранжевого Типа, всё же сумела добиться желаемого результата. Правда, даже при очень деятельной помощи более подкованных в инженерном деле коллег эти труды заняли почти пять часов, и ещё три ушли на калибровку, чтобы экспериментальная машина стала приемлемо надёжной. Дальше оставалось только провести её полевые испытания и надеяться на лучшее.
Стиснув руль, Ясмир осторожно повела корабль вверх и, когда до нижнего края земной коры оставались считанные километры, выключила все внешние датчики. Не то, чтобы это было действительно необходимо, но так переусложнённый двигатель намного легче справился бы с хитрой переоценкой континнумных точек и выходом в оверлайн, причём именно тот, который нужен. Каумалон медленно и тоже как будто бы немного неуверенно, словно наугад, полз чуть поодаль, а все его симбионты спрятались в полостях под непроницаемым панцирем колосса.
- Приближается контрольная высота. Перанга и Зотфу, занять позицию, - обратилась Разведчица к братьям-джулу, не отрывая глаз от экрана.
Две фигурки ростом чуть побольше человека, похожие на кальмаров с головами на обоих концах тела, отцепились от оболочки подземохода и, о чём-то весело переговариваясь, устремились вперёд. Никассар не увидела бы их, даже останься система наблюдения работающей, ибо внимание женщины было приковано к таймеру. До контакта с основанием литосферной плиты при нынешней скорости оставалось шестьдесят метров, пятьдесят, сорок… Мельком глянув на показания других приборов, женщина убедилась, что всё пока в порядке. Корабль преодолел ещё десять метров, двадцать, тридцать, и там, где должен был уткнуться в прочный камень… Ничего не произошло, подъём продолжился в том же темпе. Ясмир для верности подождала ещё минуту, шумно выдохнула, вновь включила сенсоры корабля и с интересом осмотрелась.
Вокруг, насколько хватало взгляда, простиралось всё то же бескрайнее море магмы, но сейчас оно выглядело реально бесконечным. Далеко внизу сканеры и сейсмографы выхватывали массивную громаду ядра, сбоку маячили аментийские утёсы, кругом тихонько дрейфовали более мелкие сгустки горных пород, понемногу, еле заметно уплотняясь… Однако базальтовая поверхность пропала. Разведчице не удалось найти её даже по отражённым снизу сигналам. Тонкая граница между мантией и атмосферой действительно больше не существовала относительно подземохода, сплошная каменная масса продолжалась дальше вверх, лишь понемногу охлаждаясь. Здесь ещё оставалась жизнь, такая же бурная, как в километрах ниже, хотя над головой биосфера, недополучая жар земных недр, начинала истончаться и скуднеть. Всё выглядело ровно так, как и должно, если допустить, что это царство находилось здесь всегда, на правах единственно верного продолжения маршрута от центра планеты к высшим слоям. Разве только гравитация вела себя немного непривычно, работая по чуточку иным законам, благодаря чему вся эта невероятно грандиозная груда материи не коллапсировала в чёрную дыру. Причём тяготение везде было абсолютно одинаковым, так как бесконечные силы притяжения тянули каждую частицу во все стороны с равной интенсивностью, забавным образом сводя друг дружку к нулю, и единственным выраженным направлением оставалась вертикаль, ибо ядро Земли вносило туда постоянное равномерное искажение.
Каумалон и его спутники наперебой делились наблюдениями, заодно передавая всю собранную информацию коллегам. Привычный мир под тектоническими плитами оставался реальным для каждого из яманавтов, и находящиеся там Разведчики, сосредоточившись определённым образом, могли переключаться с созерцания земной коры на совершенно иное царство, куда проникли их коллеги, хотя картинка получалась странно полупризрачной, мерцающей, будто голографический перевёртыш. На то, чтобы наладить стабильную передачу данных от внешних наблюдателей к экспедиционному отряду и обратно, ушло довольно много попыток, но, передавая файлы по цепочке между оперативниками с разными восприятиями, это удалось провернуть. Тем временем альянские первопроходцы продолжали искать следы деятельности молнов.
Единожды раскрытый, оверлайн тянулся действительно неограниченно, гораздо дальше, чем могла вместить даже целая вселенная. Однако чем дальше от границы с обычным миром, тем менее реальным он становился, теряя дазайн в геометрической прогрессии, и, хотя поначалу изменения были почти незаметными, с какого-то момента его иллюзорность резко возрастала. Там уже было неимоверно сложно даже просто находиться, а тем более работать, Разведчики потеряли сотни дронов в попытках картографировать эту совершенно однородную, лишённую внятных ориентиров, практически безжизненную толщу холодной скалы, а уж аборигены и подавно не смогли бы полноценно её освоить, так что поиски улик было решено вести в намного меньшей зоне. Прикинув возможные варианты, Ясмир и Каумалон решили обследовать только полусферическую область этого пространства, двигаясь от точки входа до примерно десяти диаметров планеты. Уходить ещё выше молнам было решительно незачем, это бы только затруднило логистику, поэтому и яманавтам следовало прочесать лишь самые вероятные регионы.
Кроме того, ослабевающая вдали от ядра тектоника значительно лучше сохраняла следы давно минувших путешествий. Это была не самая очевидная дорога из хлебных крошек, вернее, редких фрагментов мусора и малозаметных, зачастую на уровне отдельных молекул или даже атомов, деформаций камня - однако в глазах исследователей, непонаслышке знакомых с методами хайбористики, она выглядела яркой, как центральный проспект мегаполиса. Трассы расходились несколькими древовидными системами, и один маршрут особенно чётко выделялся.
На этом пути Разведчики видели множество трупов, растерзанных и разломанных. В большинстве было уже практически невозможно узнать величественных и при этом изящных, отчасти даже грациозных созданий, немного похожих на дельфинов из сверхплотных кристаллических друз, пронизанных витиеватыми сетями металла. Убийство молна было вообще очень непростой задачей - даже небольшой осколок его тела продолжал успешно функционировать, а в подходящих условиях мог и полностью восстановиться. Но неведомая сила нанесла им слишком значительный урон, буквально перемолов все жизненно важные структуры в тонкую пыль. Тем не менее, общие очертания путешественников ещё угадывались, у многих даже удавалось разглядеть более или менее масштабные модификации организма. Иных было впору счесть уже отдельным новым видом, настолько их анатомия и физиология отличались от первоначального народа, однако даже у самых консервативных существ имелись необычные улучшения. Впрочем, неудивительно, ведь пребывание здесь было для них сродни выходу в открытый космос.
- Так, вижу обширную аномалию в восемнадцатом секторе, - сообщила Никассар, поворачивая туда подземоход и отправляя больше зондов.
Каумалон, тяжело протискиваясь сквозь неподатливую массу камня, направился следом. Разведчики уже сделали полные снимки каждого кубического сантиметра этого региона, так что за сохранность недоизученных следов можно было не переживать. Вскоре перед ними чётко вырисовалась огромная, километра два в поперечнике, шарообразная структура, гораздо более тяжёлая и горячая, чем всё вокруг. Она бы давно проплавила окружающие скалы и опустилась к самому ядру, кабы не хитроумные антигравитационные якоря, которые заодно весьма эффективно маскировали её присутствие. Сложнейший рельеф поверхности поглощал или рассеивал практически все волны, которые могли бы выдать присутствие подобной штуки, но оказался бессилен против техники Альянса, в особенности мощных гиперфонарей и сенсотронов.
- Подтверждаю, это эскарр! - первым объекта достиг Муромар и осторожно потрогал его оболочку. - Неактивный, вижу несколько разломов!
Станция представляла собой автономную систему жизнеобеспечения. Магма внутри неё была разогрета и спрессована до пусть не совсем уж комфортных, но вполне приемлемых для молнов величин, поддерживаясь в таком состоянии благодаря постоянному притоку энергии от внутренних модулей. Громадные кристаллы тянулись от одного края металлокерамической оболочки до другого и всей своей поверхностью излучали волны, вызывающие распад определённых атомов в непосредственной близи. Для аборигенов они представлялись чем-то сродни очень горячей батареи, то есть прикасаться к ним было бы мучительно, травмоопасно, но не так уж смертельно - а уже в паре сантиметров чувствовалось только приятное тепло. Изнутри все стены эскарра были покрыты такими же кристалликами, но поменьше, а расположенная позади них сеть каналов играла роль рунического контура, перенаправляя утекающие энергии обратно внутрь помещений. Здесь тоже всё было усеяно останками молнов и их диковинных инструментов, словно пропущенными через мясорубку, а внешнюю броню прорезали две необычайно ровные щели, сквозь которые без труда прошёл бы даже китовоин. И всюду магма была перемешана настолько, что в ней при всём желании не удалось бы обнаружить ни единого подозрительного следа, о произошедшем тут чудовищном побоище оставалось лишь догадываться по нюансам расположения обломков. Именно за такую работу и взялись Разведчики, впрочем, не слишком надеясь на успех.
Вскоре их усилия были вознаграждены, в некотором смысле. На этих телах и артефактах повреждения были куда более чёткими, чем ранее известные. И, хотя они выглядели абсолютно чистыми, без единой частицы оружия или иного признака той силы, что заставила сверхпрочные материалы треснуть, будто тонкое стекло, это уже само по себе давало определённые подсказки. А форма, глубина и другие параметры этих ран, понятные лишь продвинутым криминалистам, указывали на то, что удары наносились, видимо, многочисленными клинками или лучами.
Разведчики бурно дискутировали о том, что же это могло быть, не забывая сразу же передавать все идеи на центральную базу. Среди самых правдоподобных гипотез были дисторционное оружие, лезвия из инертных веществ наподобие айтиматерии или регихалка, хитрое изменение реальности неким сложным методом, не оставляющим однозначных следов, тонко подобранные вибрации, а также ещё несколько совсем уж экзотических теорий. В общем, ответ оставался почти таким же абстрактным, как и раньше, здесь требовался куда более тщательный анализ.
Что касается происхождения самой станции, тут истина открылась куда быстрее и яснее. Зачистка однозначно фокусировалась на разумных особях, а уничтожение артефактов и документации было только побочным эффектом, далеко не столь всеохватным. Поэтому, порыскав среди руин, яманавты обнаружили изрядное количество записей в кристаллах, порой даже пригодных к чтению без криптографических махинаций с искажённой структурой инфоузлов. Основная их часть, ожидаемо, была отрывочной и не особенно детальной, но общая картина того, что тут вообще творилось до геноцида, довольно скоро прояснилась. Руководителем этой экспедиции оказался Мремнир, основатель уже знакомой альянсовцам военной мегакорпорации, которая официально занималась поставками оружия и защитных систем для агартийских стран, а ещё тайно изучала разные аномальные явления. О ней было мало что известно даже самим молнам, и почти всю информацию пришлось искать в соседнем диадроме, который ответвился от этой исторической линии всего несколько веков назад. Для субтерранских форм жизни такой срок было сопоставим с человеческими десятилетиями, а конкретно эта организация возникла, ориентировочно, ещё в древнеримские времена, но всегда очень неохотно афишировала свои действия. Обнаружить её действующее предприятие, будь то фабрика или штаб-квартира, было на редкость тяжело, не говоря уже о персонале, так что альянсовцы сорвали тут невиданный джекпот, и даже более великий, чем предполагали.
- А знаете, друзья мои, - задумчиво начал Каумалон, изучая недра станции. - Возможно, я неправ, но сдаётся мне, что это не совсем эскарр.
Ну, технически это была именно станция, предназначенная для долговременного проживания и труда почти двухсот специалистов. Вот только вырастили её не из простого гембриона, как другие творения молнов. Это было до неузнаваемости переделанное и монструозно разросшееся тело самого Мремнира, в котором до сих пор, даже после необратимого разрушения всех мозговых цепей, сохранялись отдельные проблески жизни. Хотя психология субтерран мало чем напоминала человеческую, некоторые идеи, вроде неуёмной жажды силы, не были чужды и им.
- Господи же боже, пресвятый Плутоне, так вот, куда он делся! Сколько же лет он здесь торчал, чтобы стать такой жутью? И, главное, нафига?
- В нём полно оружия, и сам он весьма успешно справился бы с ролью военной базы или десантного корабля. Возможно, готовил вторжение?
- Не лучшее место, чтобы отсюда куда-то вторгаться. Хоть этот оверлайн и окружает всю планету, зона перехода очень неудобна для молнов.
- Предположу, что он здесь только прятался на время роста и подготовки. Это вполне в его стиле, затаиться, чтобы затем внезапно выскочить.
- Вот эти штучки могли быть использованы как двигатели, нужна лишь подходящая программа. Жаль, мозги не сохранились, я бы проверила.
- Ладно, товарищи, с ним всё ясно, мёртв как камень. А что насчёт его двойников из А-22 и остальных миров? Их же Зачистка не коснулась.
Какие бы планы ни вынашивал Мремнир на протяжении долгих столетий, они едва ли были дружественными по отношению к другим жителям мантийных областей Земли, а возможно, что и её поверхности. Не исключено, что за прошедшее время он мог развить науку использования таких метапространств настолько, что сумел бы даже переходить напрямую в недра иных планет. Общая теория, известная Альянсу, вполне допускала подобное, хотя точный принцип пока ещё оставался непонятным. Как бы то ни было, всё это требовало расследовать, и поскорее.
Однако ещё более важной загадкой являлась сила, которая стремительно и безжалостно лишила жизни этого титана. Судя по всему, угроза была для него полнейшей неожиданностью, он сумел лишь сделать пару выстрелов из своих орудий, а компаньоны не успели даже толком отреагировать. Всё заняло минуты полторы. Ежели камень не лгал, источники опасности возникли непосредственно рядом с его громадой и ринулись внутрь, попутно нанеся удар тем молнам, что работали снаружи, а затем столь же бесследно ушли. А хуже всего было то, что эта сила, вне зависимости от того, являлась ли она намеренной атакой, техногенной катастрофой, природным феноменом или же чем-то совсем другим, достигла даже здешнего секретного царства. И на случай, если она вдруг грянет ещё раз, было необходимо хорошо подготовиться.